Ксения Сергеева - Пустогрань [litres]

Если бы любое пространство можно было так же легко сжать, как крупицу Зерна, Дракон никогда бы не стал беречь свои замки. Они пустотами громоздились в нескольких пространствах и зачастую путались. Стремясь попасть в один из них, ты неизменно попадешь в другой. Хоровод устроили! Пусть хороводят. Конечно, многого ему не нужно, однокомнатной квартиры вполне достаточно для холостяцкой жизни, но кто из холостяков может похвастаться пятью замками? В них высокие потолки, резной камень, полыхают камины, и воздух полон ожидания и чародейства. Он может хранить тут тайны и богатства, беды и счастливые секунды, но только те, что принадлежат ему. По сути, бестолковое место, хватило бы и памяти, но разве память постелет тебе медвежью шкуру в кресло, позволяя думать только о том, что тебе ближе? Нет, она всегда выбрасывает тебя к крепостной стене и поливает кипящей смолой… Нет, уж лучше замки.

Тень и Маячник, как всегда, заняли свой пост у окна, усыпанного крошечными поблескивающими сущностями, которые теперь Маричка смогла заметить по всей комнате. Марионеточник присел за стол рядом с бабой Зиной, напротив них застыл незнакомый ей юноша в бурой распахнутой шинели. Цыгане замерли в своем блюдце. На стуле рядом с диваном восседала, словно на троне, пухленькая очаровательная женщина, от которой несло застоявшейся водой, Муська сидела на краешке дивана, а Ганс смущенно помахал Маричке из дверного проема. Он поддерживал вечно кренящегося набок Сонника, который только улыбался, но не открывал глаз. Василий Петрович протянул руку Хижаку и поздоровался без лишних слов.

– Мы сегодня здесь, чтобы еще раз сказать о том, что каждый из нас уже почувствовал. Во-первых, с нами нет и никогда больше не будет Горгульи. Она поняла в себе Пустоту и отдала ее Охотнику, чтобы справиться с ним. Или хотя бы замедлить. – Кое-кто переглянулся, кивая на Хижака, все опустили взгляды и недолго помолчали. – Во-вторых, с нами не будет Венецианца. – Тут помедлил сам Василий Петрович, стараясь не смотреть на Маричку. – Он перешел на сторону врага и передал ему одного из нас. Лишь чудом девочке удалось спастись.

– Кто она? – отрывисто пролаял Хижак. – И что, черт возьми, за Охотник такой, который попросту шатается по нашему дому и убивает? Я чую его, но не могу рассмотреть его логово! Их двое, одного я почую и за сотни километров!

– Терпение, – произнес Василий Петрович, а Марк усмехнулся. – В-третьих, наш дом окружен духами города. И они не покинут нас, пока вопрос не разрешится.

– Да какой вопрос?! – Хижак сжал кулаки.

– В наш дом проник не обычный Охотник. Он стремится не только утолить свой голод, но и остановить его. И он знает, как это сделать. А когда он добудет необходимое, то уничтожит каждого из нас, а за нами и все, что содержит хотя бы крупицу Зерна. Более того, он сможет не только напитываться этой силой, как было прежде, но и использовать ее. Против нас, против людей, против города, против всего мира. Мы не знаем его плана, но я на его месте сделал бы так.

– Он видит это во сне, в его видениях город уже сгорел, никого из нас не существует, только ветер и тучи пепла, – монотонно, не открывая глаз, произнес Сонник. – Кое-кто из нас, не только я, уже смог увидеть его мечтания.

Маричка почувствовала ледяной клубок в животе и тяжесть в коленях. Так вот где она была: это было не будущее, не предсказание, а всего лишь сон чудовища… Но до чего же кошмарный сон! Она сглотнула.

– Мы могли надеяться на то, что он просто уйдет, наткнувшись на невозможность проникнуть в наше хранилище, а то и попросту побоявшись подойти к кому-то из нас. – Баба Зина кивнула Хижаку, и тот оскалился. – Но Охотник оказался не так прост: он выяснил, чем мы обладаем, и стремится заполучить это. Девочка рассказала нам, что Охотник хвалился какой-то запиской. Должно быть, в ней он вычитал о загадке в нашем доме, очень может быть, что именно эта записка дает ему столько магии. Но с ней мы разберемся позже, сейчас важно не позволить Охотнику добраться до главного.

– Да что – главное?! – Русалка нетерпеливо всплеснула мокрыми пальцами.

– Эта девочка. – Василий Петрович посмотрел на Маричку и выдержал встречный взгляд.

Все глядели на нее с нескрываемым удивлением. Кое-кто так, словно только что заметил ее. Маричка расправила плечи, но волнение сквозило в каждом движении. Она дышала как будто через комок где-то глубоко в груди, а ладони вспотели.