Игорь Минутко - Что там, за поворотом?

Лошади в благодарность закивали головами. Наконец все оводы были убиты или разогнаны.

— А ты их, оводов паршивых, жалел, — сказал Вовка, тяжело дыша.

— Мучить их все равно не надо, — сказал Витя. — Придумать бы какое-нибудь сильное средство, чтобы оно сразу убивало оводов.

— Вот и придумай.

— И придумаю.

— Посмотрим. Ученый какой выискался!

А что? Может быть, Витя и придумает. Надо изобрести мазь. Намажешь ею лошадиную кожу, овод сядет, понюхает и тут же умрет от разрыва сердца.

Опять Федя учил Витю косить. Стало получаться. Оказывается, совсем не нужно большой силы, чтобы косить. Самое главное — правильно держать косу. Витя скосил целый рядок. Правда, очень высоко срезалась трава. И устал почему-то — спину заломило.

— Привыкай, Виктор, — серьезно сказал Федя. — Нелегок он, крестьянский труд. А вся жизнь на нем стоит.

«Я хочу научиться всем крестьянским работам, — подумал Витя, — потому что я, может быть, как Федя, стану зоотехником. Чтобы меня любили все звери, а люди уважали». Подумав так, Витя совсем не удивился.

Когда ребята переворошили все сено, которое им полагалось переворошить, Вовка спросил:

— Ты когда-нибудь дикую клубнику ел?

— Нет, — сказал Витя.

— А хочешь?

— Конечно, хочу!

— Побежали! Я знаю, где она растет.

Дикая клубника росла на откосах рва, покрытого густой травой. Ров этот замыкал луга у поворота Птахи к лесу.

— Здесь во время войны противотанковый вал был, — сказал Вовка. — Говорят, танков немецких побили — страсть!

Клубника была темно-красной, с белыми пятнышками. Она не отрывалась от стебелька, и приходилось есть ее вместе с зелеными листками. Все равно было очень вкусно. Клубника была теплой от солнца и таяла во рту.

Под вечер пошли купаться на Птаху. И вот тогда с Витей приключилось чудо.

А было так. Солнце уже зашло; сиренево, неопределенно было кругом. Птаха, казалось, уснула. На песчаной косе Вовка разжег маленький костер. Стреляли угольками сучья, пахучий синий дымок поднимался кверху неторопливыми струями — ветра совсем не было. К ребятам подошли лошади, шумно понюхали воздух и остались стоять, не мигая смотрели в огонь, и пламя отражалось в их больших добрых глазах. Вовка ушел купаться, брызгался где-то далеко, гукал. Витя сидел у костра... И вдруг Вите показалось, что все — и костер, и тихая река, и лошади, и весь этот лиловый вечер — вошло в него, растворилось в нем. И Вити тоже не было — он словно воплотился в жарком огне, в спокойной тихой воде, в больших теплых лошадях.

Витя понимал все это, был неотделимой частью окружающего его мира, и весь мир был его частью. И было Вите невыразимо хорошо.

Неизвестно, сколько продолжалось такое состояние — время было отключено. Но внезапно все кончилось: Витя услышал Вовку, который кричал ему что-то, трещали сучья в костре, и Витя чувствовал запах дыма, лошади смотрели в огонь, встряхивали гривами. И Витя уже ощущал себя отдельным от того, что его окружало.

Прибежал мокрый взъерошенный Вовка, заорал:

— Чего не купаешься? Вода, словно чай подогретый!

И окончательно все разрушилось.

Дома уже был папа, и был он веселый и радостный. Мама сегодня ездила с ним в третью бригаду, работала там, ворошила сено, и ей понравилось. Родители помирились, смотрели друг на друга открыто и радостно. Папа помогал накрывать стол к ужину и веселился вовсю. Он еще радовался и тому, что скоро вернется в свое любимое конструкторское бюро, — через шесть дней предстояло возвращаться в город.

Мама таинственно улыбнулась.

— Витя, — сказала она, — тебе письмо... Мама помедлила. — От Кати.

И Витя буйно, до слез покраснел.

Письмо Кати Витя прочитал, когда родители уже спали. Катя писала:

Добрый день, веселый час, Витя!

В первых строках моего письма передаю тебе горячий привет от себя лично и от всех женщин нашей палаты и желаю тебе здоровья, успехов и побед в твоей быстротекущей жизни.

Я уже знаю, что всех бандитов поймали. А Илья и не бандит вовсе. Правда? А ты, Витя, настоящий герой.

Сообщаю тебе, что я уже совсем поправляюсь, ключица моя не болит, и доктор Викентий Петрович говорит, что через пару-тройку дней меня выпишет. Скорей бы! Очень хочется в Жемчужину, хочется всех вас увидеть. Хорошая у нас компания подобралась, правда? Как там поживают наши спасители Альт и Сильва? Отпиши мне про них.