Джон Томпсон - Трудный ребенок 2

— Ниппи! Ниппи! Ты вернулся? А я уже думал, ты меня бросил. Ну, конечно, кобелек мой, как я мог о тебе такое подумать! Ты всегда рядом, ты меня никогда не бросишь… Верно? Ты мой единственный, верный друг…

В такие моменты Ниппи обычно вертел хвостом как заведенный. В этот же раз он даже не попытался изменить стойку.

— Ниппи! Ниппи! Что с тобой случилось?

Этим криком старина Бен разбудил своих сына и внука, но не заставил пса и шага сделать навстречу вновь обретенному хозяину.

Вбежавшие на кухню Маленький Бен и Джуниор застыли от удивления: такого искреннего выражения чувств от своего старикана они не ожидали. Тот скорбил!

Малыш подумал…

Нет, сначала вернемся к тем мыслям, которые тревожили Джуниора Хилли чуть раньше, перед зеркалом в ванной комнате: «Эта девчонка им здорово показала! Кто бы мог подумать, что у такой симпатичной медсестры такая психованная дочка!»

Подобные размышления принято считать облагораживающими и весьма полезными для растущего организма. Особенно если эффект воздействия таких раздумий усиливается глубоким и здоровым сном. Судя по тому, что малыша разбудил истошный вопль дедушки, мальчик поддался в конце концов убаюкивающему влиянию своих истомно-сладких мыслей (именно так можно, в принципе, их классифицировать).

Итак, разбуженные воплем старика Хилли сын и внук застыли в дверях кухни, а дедушка скорбил. И малыш в этот момент подумал: «Видно, я немного перебрал. С Ниппи следовало вести себя осторожней».

Все последующие часы проходили в доме Хилли под знаком неустанной заботы о братьях наших меньших. Большому Бену на выбор предлагались среднеазиатский жук-медляк, тихоокеанский краб, антарктический пингвин и чистопородный дог, чтобы он на них мог перенести свою нежность и забыть о Ниппи — не живом и не мертвом.

Но Большой Бен не хотел изменять своей собачке. Соорудив ей подобие мавзолея из плексигласовых коробочек, неудавшийся губернатор Луизианы нес бессменную вахту у тела своего любимца.

Не в силах вынести подобного зрелища, Маленький Бен уже через день позвонил Луанде: уж она-то сможет умерить безутешное горе старика.

Мисс Дюмор примчалась сразу же.

— Где он?

— На кухне. Знаешь, ему так тяжело… — Маленький Бен с трудом сдерживал слезы.

— Ну, не расстраивайся, мой дорогой!

— Я теряю рассудок! Мой сын ведет себя все хуже и хуже. Мы даже не можем сообразить, что он сотворил с этой собакой. Да тут еще дедушка. Что мне с ними делать?

В этот момент Луанда поняла: ее час пробил. Она торжественно провозгласила:

— Бенджамин! Я буду говорить совершенно откровенно…

— Не пугай меня, Луанда.

— Да, совершенно откровенно… — мисс Дюмор решила, что она слишком круто взяла и поспешила сделать неглубокий обходной маневр. — Знаешь, у твоего сына сейчас критический период.

— Но я стараюсь, как могу. И наш дедушка…

— Ты не виноват, ты чудесный, прекрасный человек. Но даже замечательнейший человек в одиночку не может справиться с такой непосильной задачей. Твоему ребенку нужны оба родителя.

Чувствуя, что отступать больше некуда; обольстительно открытый бюст Луанды оттеснил мистера Хилли в уголок прихожей, и выхода было два — взять лом, пробить дырку в стене да уйти или взять мисс Дюмор и сделать ее миссис Хилли-Дюмор. Маленький Бен решился.

— Луанда…

— Да!

— Я хотел бы задать вам один вопрос…

До чего же все мужчины похожи: делают предложение, когда другого выхода не остается.

— Сынок!

Мистер Хилли не знал, как приступить к выполнению сложного и ответственного поручения. Ему предстояло объявить Джуниору, что у него скоро появится новая мама. Но, чувствуя, что обратного хода нет, Маленький Бен пошел в открытую. Тем более, что за дверью его поджидала Луанда.

— Сынок, слышишь меня?

— Да, папа. Что случилось? — малыш оторвался от созерцания прелестной картины садящегося в волны озера солнца и застыл в ожидании.

— Я хочу тебе сообщить одну новость семейного характера.

— Какую? Что, Большой Бен выезжает? А как же Ниппи?

— Ну, с Ниппи никаких изменений. И дедушка сторожит свой мавзолей. Нет, я не об этом. Сынок, послушай, это очень важно. Я принял решение. Я женюсь на Луанде.

— Но, папа, она меня терпеть не может!

— Ничего подобного. Это нелепо. Это… Ну, как ты можешь такое говорить. Она хочет тебе добра, она хочет, чтобы у нас троих была нормальная семья.

— Да нет же, папа, она все испортит, все переломает! Все будет ненормально…