Томаш Пациньский - Линия огня

- Они стреляли во все стороны, - продолжила Матильда. – Очередями, меняя обоймы.

Капрал дрогнул. Когда-то он уже слышал подобные слова. Но сейчас не сказал ничего, чтобы Борейко снова не прикрикнул на него.

- А потом погибли, - закончила Матильда. – Все.

Она поглядела капитану прямо в глаза. Тот огляделся по сторонам, поглядел надревесные стволы, отмеченные светлыми следами попаданий. Она права, дошло до него. Борейко кивнул.

- Понятно, - подвел он итог. – Куча крови и ни единого бинтика, ни единого одноразового шприца с морфием. Брошенное оружие. Все погибли.

В последних его словах зашипела язвительная ирония. Матильда прищурила глаза.

- Ну, и чего ты дергаешься? – холодно спросила она. – Видишь другой выход? Они ведь отсюда не ушли. И знаешь что?... – По ее лицо прошла едва заметная судорога. – Невозможно, чтобы люди выжили, после того, как из них вытекло столько крови. Поверь мне, такое невозможно.

Борейко помолчал. Потом с треском перезарядил укороченный карабин "кольт коммандо". Он выбрал себе тот, кто меньше всего был измазан кровью.

- Я тебе верю, - коротко сказал капитан. После этого переставил рычажок на "одиночный огонь". – Успокойся, - извиняющимся тоном буркнул он, видя выражение на лице девушки. – Я верю, а бешусь на самого себя.

Матильда схватила его за плечо.

- Борейко… - начала она, потом поправилась: - Ребята. Послушайте-ка.

Квятек подошел к ним. С его плеча свисала МР-5.

- Ну, чего тут? – спросил он. Борейко осуждающе глянул на капрала.

Тот ответил, пожав плечами. Он как раз достиг точку, в которой накопление стресса и всяческих ужасов отключает рассудительность. Мир видится словно бы за толстым прозрачным стеклом, его можно осматривать без страха. И можно принимать верные решения.

- Я обязана кое-что вам сказать, - начала Матильда- - Вы же знаете, кто я такая, правда?

Борейко кивнул. Когда-то он пил с Морозовым и услышал от него совершенно невероятную историю. Тогда он все сбросил на счет бесчисленных стаканов финикового самогона, которые они вливали в себя с упорством, достойным чего-то лучшего. Сегодня же, на самом дне мрачного леса, он был готов поверить..

- А я был уверен, что старый сукин сын врет… - медленно произнес он. При этом заметил, что при этих его словах губы Матильды дрогнули в усмешке. Но тут же она сделалась суровой.

- Старый сукин сын не врал, - очень серьезно заверила она. – Это правда, и я уверена, что он не все рассказал. Не слишком он доверчивый…

- Погоди, погоди! – разорался Квятек. – И почему это я, курва, ни о чем не знаю?

- Потому что ты и так бы не поверил. Я потом тебе расскажу, - нетерпеливо отмахнулся от приятеля Борейко.

После этого он вновь повернулся к девушке.

- И какая со всем этим связь? – спросил он.

Одновременно какая-то часть его разума горячечно пыталась найти ответ на вопрос, ну как рассказать своему компаньону, что седой тип, которого они знали как полковника Морозова, на самом деле – это настоящий Дед Мороз. А девушка, которая сейчас стоит пред ними с автоматическим кольтом в руке, это его помощница, Снегурочка [43]. Заточенная на уничтожение гномиков.

А еще всяких чудовищ, впомнилось ему. Иногда будет лучше поверить, подумал он. По крайней мере, это дает надежду.

Настойчивый девичий голос вернул его в действительность.

- Соберись, Борейко, хотя бы ненадолго. – Она схватила его за рубашку на груди и притянула к себе. – Я знаю! – прошипела она ему прямо в лицо. – Слушайся меня, и мы выйдем из этого живыми. – Потом оттолкнула. – Возможно и выйдем… - тихо прибавила она. Несмотря на жару и духоту, ее передернуло, словно Матильда замерзла.

Вновь она беспокойно разглядывалась, бросала быстрые, нервные взгляды в мрак джунглей, между толстых древесных стволов. Квятек почувствовал, как поясницу охватывает холодная дрожь.

- Что-то убило их всех, - говорила Матильда. Она так стиснула пальцы на рукояти кольта, что побелели костяшки. – Дюжина вооруженных до зубов рейнджеров. И так, что от них ничего не осталось.

По ее примеру Борейко с Квятковским тоже вглядывались в пространство между деревьями. Ничего. Мрак и неподвижность. Громкое жужжание мух, хитиновые панцири которых отсвечивали металлической зеленью и темной синевой. Капрал уже знал, что услышит через мгновение, у него сложилось впечатление, что муравьи, марширующие вдоль позвоночника, неожиданно прибавили шагу.

Предчувствия его не обманули.

- Там что-то есть, - глухо произнесла Матильда. – Там, в темноте, оно ждет нас и наблюдает за нами.