Эдуард Лимонов - Золушка беременная

Взрослые и дети
Встали на рассвете,
Выпили слегка,
Бражка–то крепка…

Страшненькие сказки,
Про лихие ласки…
Анусов и писек,
Животов и сисек…

Автомобиль краснеет издали,
Снег приминают новенькие шины,
Не внятен запах молодой резины,
Однако приближается в пыли…

А за рулём красотки силуэт,
Нахальной девки двадцати двух лет,
Оторвы рыжей, суки молодой,
Ещё и с сигаретой под губой…

Василий Сергеич, вишнёвый Ваш сад,
Бассейн, над которым качели висят…
Вам скоро понадобится пулемёт,
Поскольку народ это всё отберёт.

Василий Сергеич! Вы пьян и Вы хмур,
И Вам не поможет воскресный Амур,
Сидящий как моль на велюровой шторе,
У сына у Вашего дебит в конторе…

«Банкротство! Банкротство!», — кричит попугай,
И тут пулемёт не поможет.
А лучше, держась за бассейна край,
Вам утонуть смерть предложит…

Семёрки дней, спелёнутые туго.
Надземный мир со звёздами в пыли,
Походкою покойного супруга,
Вы, милый друг, мимо неё прошли…

Кронштадт, Кронштадт, клубки лиловых туч,
Замёрзнувших над ними в виде пятен,
Идёт матрос, спокоен и опрятен,
И как супруг, задумчив и могуч…

Кричит весёлая Фифи,
На кухне попою играя,
Тарелки с полки доставая,
Почти совсем порнографи…

Зачем ты голой ходишь, девка?
Одевши чёрные чулки.
Не мышка скромная полевка,
Но ягодицы — мотыльки…

Трепещет попа, между прочим,
Сквозь кухню музыка свистит,
То Майклом Джексоном пророчит,
То Миком Джаггером рычит…

Кто видел пирамиды с Нила,
На барке, тент, коты, друзья…
Как Петисушес — крокодила,
Несёт река Аму — Дарья,

Над Сыр — Дарьёю с револьвером,
В фуражке, шрам через щеку,
Джеймс Бонд блестящим офицером
В Генштабе служит Колчаку…

I

Озябла Золушка на Новый год!
По снегу страшному она идёт,
Ботинки утлые, худые протекли,
А замок всё манит, тяжёлый, издали…

Он не приблизился, всё так же зол и хмур,
Снег шпарит перьями давно умерших кур,
Страдает Золушка и рукавичкой трёт
Под утлым рубищем беременный живот…

Бес волосатый прыгает вблизи,
От беса серою и водкою разит,
Служанкой девушку он в замок провожает,
Про графа Дракулу она ещё не знает…

II

Беременная Золушка в слезах,
Живот прикрыт рогожкою и шубкой,
Вот пробирается красивою и хрупкой
У вóронов и вóлков на глазах…

А чёрный лес, стволы поставив в снег,
Играет роль напыщенной природы.
Ей угрожают выкидыш, иль роды?
Санитария с гигиеной? — Смех!

Нет ни воды хоть тёплой, ни шприцов,
Лишь волосатый бес хвостом виляет,
Бес к замку Золушку сопровождает,
Но пособить не может, хоть готов…

Прыжками параллельным курсом, гном,
Зеленоватый скачет и косматый,
«Вот здесь, — он говорит, — прошли солдаты,
Но мы за ними, фройляйн, не свернём…

Солдат жесток, увидит Ваш живот,
И всё пропало, станете потехой,
В пехотной роте каждый пулемёт,
Воспользуется Вашею прорехой…»

Так медленно они идут сквозь лес,
И Золушка ругается сквозь слезы,
«Хотите ветчины?» — ей молвит бес.
«Как надоели все эти берёзы!»

III Старый Дракула

У прусских феодалов есть камин,
Семья большая, дети, Отто, Фрицы,
Валашский феодал живёт один,
Плюёт на пальцы, теребит страницы…

Папирус разворачивает чёрт,
И булочку в вино ему макает,
Граф Дракула, сидит в тепле, читает,
В окне двор замка видит старичок…

Там на колах проткнуты янычары,
Он мучит турок, православный граф!
О, во дворе кровавые кошмары!
(Нам всем известно, Дракула — кровав…)

Но булочку с вином вкушает Влад,
И водит по страницам костяными,
Фалангами, с бриллиантами большими,
Невиданных, неслыханных карат…

IV

И Золушку ведут на кухню…
Собаки, слуги, повара,
А плод ворочается, пухнет,
Поскольку в замке–то жара…

«Озябла? — говорит дворецкий, —
Замёрзла, бедное дитя?!»
Орех раскалывает грецкий,
Глинтвейн готовит ей, шутя…