Юлия Друнина - Метель

Ни от чего не отрекусь
И молодых приму упреки.
Как страшно падали мы, Русь,
Прямолинейны и жестоки:
Ведь свято верили мальцы
В страде тридцать седьмого года,
Что ночью взятые отцы —
Враги страны, враги народа…

Я ни за что не отрекусь
От боевой жестокой славы.
Как бы с тобой взмывали, Русь,
В одном полете величавом!
Шли добровольцами юнцы
Туда, где Смерть дает медали,
Тогда казненные отцы
На подвиг нас благословляли…

Из джунглей, закрытых горами,
Из глуби кристальных озер
Таинственный мир яномами
Мне смуглые руки простер.

Бананы, табак, авокадо,
Сплошные, как стены, дожди.
Здесь племенем правят как надо
Одетые в перья вожди.

Здесь святы понятия чести —
Индейцы обетам верны.
Не знают ни лести, ни мести,
Красивы законы войны.

Затерянный мир Сурукуку,
Тропический девственный сад…
Мужчины стреляют из лука,
А женщины рыбу коптят.

Подумаешь — копья и стрелы.
К тому же в открытом бою…
Когда б они знали про белых,
Что землю взрывают свою!

Про братьев своих бледнолицых
Им лучше б вовеки не знать…
Сегодня железные птицы
Кружились над сельвой опять.

Тростник, маниока, бататы
Цвели, погруженные в сон…
И недра, на горе, богаты —
Поэтому рай обречен.

Проклятое время сурово —
Прощай, затянувшийся пир!
Бульдозеры с вонью и ревом
Ворвутся в затерянный мир…

Умоляем, умоляем —
Тише!
Может, мы
Еще услышим стон
Человека,
Что покуда дышит,
Заживо в руинах погребен.
Ногти — в кровь.
Опухшими руками
Днем и ночью,
На пределе сил,
Разбираем мы
За камнем камень
Братских,
Дышащих еще могил.
Здесь страшней, чем там,
Где свищут пули.
Но главою
Город не поник —
Очереди
В донорские пункты,
Дети,
Повзрослевшие за миг.
Не одни мы —
Дружбы чистым светом
В черном горе
Осенило нас:
Добровольцы,
Рыцари планеты
Встали рядом
В этот страшный час.
Ногти — в кровь.
Опухшими руками
Днем и ночью,
На пределе сил,
Разбираем мы
За камнем камень
Братских,
Дышащих еще могил…

Завалило всю Турцию снегом,
А уже и апрель на носу…
Почему так безжалостно небо?
Или Страшный приблизился суд?

Катастрофы, везде катастрофы.
Наводненья, лавины — невмочь…
Чем же могут кому-нибудь строфы,
Наши бедные строфы помочь?..

Этой темы касаться —
Словно раны кровавой,
Но молчать
Не положено мне:
Я о тех, что пока
Не обласканы славой,
Хоть сражались
В библейской войне.
Нет страшней,
Чем с невидимой смертью бороться,
Заслоняя планету собой…
Пляшут, вырвавшись, атомы,
Злые уродцы,
Но пожарные
Приняли бой.
Нет, не все измеряется
Лишь орденами,
Хоть, должно быть,
Отыщут и вас ордена.
Вижу, встав на колено,
Солдатское знамя
Преклоняет пред вами страна.
Все пред вами в долгу,
И до самого гроба…
Выйду в степь,
В раскаленную синь —
Я не ведала ране,
Что словом «Чернобыль»
Называли славяне полынь…

Этой темы касаться —
Словно раны кровавой.
Но покоя, смолчав, не найду.
Я о тех, что умчались
Машинною лавой,
Землякам не сказав про беду.
Я о черных, бесшумных, лихих лимузинах
Что рвались, как безумные,
В тыл.
Да, о тех,
Кто детей беззащитных покинул,
А себя вечным срамом покрыл.
Да, о тех,
Кто покрыл себя вечным позором,
Их услышать хочу имена.
И еще я о не́чисти —
О мародерах,
Тех, кого проклинает страна.
Тех, кто словно —
На совести черные пятна,
Тех, кто беженцев грабил дома.
Как такое случиться могло?
Непонятно!
От подобного сходят с ума…