Габриэль Марсель - Семья Жорданов

Морис ( неуверенно ). Но я уже сказал тебе, Этьен: все не так просто. Двадцать три года совместной жизни — это связывает людей гораздо крепче, чем ты можешь предположить. И как ни суди друг друга…

Этьен. Но между вами — только озлобление, злопамятность, воспоминания, причиняющие боль.

Морис. Однако эти воспоминания цепко держат тебя… И потом, не надо быть несправедливым: вспомни, как твоя мать три года тому назад выхаживала меня, когда у меня начался перитонит.

Этьен смотрит на него с растущим изумлением.

Этьен. Но при тебе почти неотлучно была сиделка.

Морис ( настойчиво ). Разве одного этого не достаточно, чтобы убедиться, что в нас, за пределами того, что мы о себе знаем, есть глубинные резервы привязанности…

Этьен. Это привычка, а не привязанность.

Морис. Так ли уж легко их различить?

Этьен. Но ведь с какого-то времени…

Морис. ..Да, характер твоей матери испортился, в ней стала проявляться грубость; не помню, чтобы прежде меня это так шокировало. Должен признаться, что и под твоим влиянием…

Этьен. Как?..

Морис. Точнее, в силу твоего присутствия ее недостатки все больше бросались мне в глаза. Но если подумать — разве мне не в чем упрекнуть самого себя? Ты ведь знаешь, от меня можно ждать оскорбительных, безжалостных слов. Надо признать откровенно: я мог неуместными вспышками гнева, а подчас и пренебрежением в какой-то мере способствовать тому, что мы стали все меньше понимать друг друга… ( Вполголоса .) Возможно даже… как знать?.. тому, что она так опустилась!

Этьен. Но, папа… я не хочу спорить с тобой, хотя справедливость, какую ты сейчас так неожиданно демонстрируешь, ранит меня больнее, чем суровость твоих прежних суждений. Нет, я изо всех сил хочу верить, что она была черства, нелепо упряма, что вина — на ней. На ней. ( С дрожью в голосе.) Прежде всего потому, что иначе все, что было мной сделано и сказано… о, в этом случае я был бы просто чудовищем!

Морис. Этьен, надо видеть вещи такими, какие они есть…

Этьен. Но почему ты требуешь этого именно сейчас, когда, как мне кажется, напротив, твой очевидный долг — ринуться в неизвестное, не бросив ни единого взгляда в сторону прошлого! Скажи, отчего эта забота о справедливости проснулась в тебе так поздно?

Морис. Мальчик мой, вероятно, в моем возрасте испытываешь больший страх перед непоправимым, нежели в твоем. Я понимаю обуревающие тебя чувства, во всяком случае думаю, что понимаю, — хотя, возможно, к ним примешивается и доля эгоизма.

Этьен. Нет, ни грана…

Морис. И все-таки. Эта жажда положить конец семейной жизни, ущербный характер которой я к тому же сам признаю…

Этьен. Но то, что у нас, — это не семья, это слово здесь совершенно неуместно.

Морис. Видишь ли, я ведь должен серьезно поразмыслить, прежде чем очертя голову ввязаться в такую авантюру; например, подумать, что будет с твоей матерью…

Этьен. Слава богу, она обеспечена; насчет материальной стороны ее жизни можно не волноваться.

Морис. Но речь ведь не только о материальной стороне.

Этьен. Я полагаю, что для такого человека, как она, это все же главное.

Морис. Недобрые слова.

Молчание. Этьен смотрит на отца с недоумением.

Этьен. В таком случае могу тебя успокоить: из оброненных мамой фраз ясно, что для нее развод — избавление. К тому же, повторю вновь: разве иначе я… взял бы на себя эту чудовищную ответственность?! Она хочет развода, она его горячо жаждет, я в этом уверен!

Морис. Да разве она сама знает, чего хочет?

Этьен ( с нарочитым бесстрастием). Ну, а ты… (Морис не отвечает.) Очевидно, что развод повлечет для тебя серьезные последствия, их нельзя не учитывать, не правда ли?

Морис. Ты намекаешь на материальные перемены, которые ждут меня вследствие развода или разрыва отношений?

Этьен (тем же тоном). Да, конечно.

Морис. Разумеется, это тоже следует принять во внимание.

Этьен (с трудом овладевая собой). Так что будущее в этом случае… Каким ты себе его представляешь?

Морис. Что ты имеешь в виду?