Рита Маре - Жизнь ноль

– Ах, да, забыла, – ледяным тоном парировала девушка, – ты же у нас трахаешь все, что шевелиться.

Трогательный настрой мигом испарился.

– Да. Да. Трахаю и буду трахать, – почти прошипел я, выходя из себя. – Буду хоть каждую ночь проводить с новой телочкой. И знаешь, что?

– Что? – тихо спросила Селена. Шестое чувство подсказало мне, что то, что я сейчас скажу, повлияет на дальнейшее наше телесное «общение». Надо успокоиться. Я оглянулся вокруг и нежно взял ее за подбородок.

– Ты очень красивая. Ты самая желанная женщина в моей жизни. – Как ловко у меня получилось. И не соврал ведь!

– Ты говоришь это всем.

– Селена, перестань. Ты же знаешь, как мне нравиться заниматься сексом с тобой. Я очень хотел тебя все это время. Думаешь, я стал бы звонить три недели?

– Не знаю, что у тебя в голове, – буркнула Селена, но тон ее смягчился.

– Я хочу тебя прямо здесь, я положил бы тебя на один из банкетных столов и доставил самое большое удовольствие в жизни. А твой муж пусть смотрит.

– Ты больной! Еще эту Амалию приплети.

– Я шучу. А ты?

– Замолчи, я ухожу.

– Си, идет твой муж. Давай поговорим в другом месте. Встретимся в моем домике через полчаса?

– Нет, никуда я не пойду.

– Я буду ждать.

– Нет, – не сдавалась Селена.

– Vip дом №4. – быстро успел сказать я.

– Так что можно еще поспорить с Вами, Артем. У каждого человека свой взгляд на искусство. А, Дима. Мы с Артемом обсуждаем взгляды на стиль импрессионистов.

– Все об искусстве говоришь! – ласково посмотрел на нее Дима. – Артем может из вежливости поддерживает разговор.

– Мне действительно это все интересно. Я отойду, меня ждет Амалия. Спасибо за беседу.

Минут через сорок Селена зашла в дом. Домики VIP были двухэтажные, на первом этаже гостиная, кухня, а наверху огромная дубовая спальня.

– Что ты хочешь мне сказать?

– Говорить я не совсем хочу. Я хочу тебя.

Я подошел к ней и поцеловал. Она отстранилась.

– Как ты убежала от мужа?

– Я сказала, что хочу прилечь в номере.

– Молодец, даже не обманула.

Я поцеловал ее еще раз. Шея, грудь… этот нежный острый сосок. Господи, как я давно этого ждал. Селена уже не отстраняла меня, поддалась обоюдному чувству страсти.

– Си, ты моя, моя, – все повторял я, расстегивая ее платье, дотрагиваясь до таких знакомых, давно не посещаемых частей тела.

Как будто из другой жизни донесся голос Дмитрия:

– Артем, тебя зовет отец, – первый раз обратился ко мне на «ты». И только тут промелькнула мысль, что дверь не заперта. Дмитрий уже стоял посреди комнаты. Мы с Селеной успели переместиться на кожаный диван, стоящий в гостиной, девушка лежала с приспущенным платьем. Дальше события развивались молниеносно. Я видел, как Дмитрий меняется в лице, двигается ко мне и с размаху бьет по лицу, да еще с такой силой, что я чуть не теряю сознание. Затем берет за руку быстро застегивающуюся Селену и ведет к двери. «Мы уезжаем», говорит он ей.

Я стою в ванной у зеркала и смываю с лица кровь. Левая бровь треснула, опух глаз, синяк наливается с поражающей быстротой, в паху нарастает чувство глубокой неудовлетворенности.

Стою и с усмешкой думаю, что есть все-таки справедливость в этом гребаном мире.

Иногда время замедляет бег, чтобы мы насладились прекрасными моментами. Или, наоборот, ускоряет, чтобы плохое пролетело незаметней. Но в моей ситуации поблажки не было, и я должен был просмотреть все, как в замедленной съемке. Вот она говорит, нет, выкрикивает последние слова, глаза застилает пелена злости, и я совсем не узнаю в этой девушке свою постоянную любовницу…

Ее падение растянулось на полчаса и я в деталях увидел, как искривляется лицо от боли, как тело медленно оседает, и как она, сама того не замечая, двигает руками и ногами, пытаясь смягчить падение. Наконец, я улавливаю траекторию движения тела, кидаюсь к ней, но не успеваю, потому что вдруг скорость воспроизведения увеличивается, и я слышу неприятный звук удара. Мне остается наклониться к ней и понять, что удар пришелся в висок, после которого наступила мгновенная смерть. Девушка, стоящая неподалеку, с ужасом раскрывает глаза. А я тихо прошу – вызови отца.

Я просидел, не выпуская ее из рук часа два, уже приезжал отец с адвокатом, полиция, но разжать руки не смогли. Я не смог поверить, что это все реальность…

Да, помню все вплоть до мельчайших деталей, но так и не могу понять, где мы сделали ошибку.