Жан Мольер - Комедии

Като.В самом деле, я нахожу, что особа, которая желает прослыть умницей, а всех четверостиший, которые сочинены в Париже за день, знать не изволит, достойна осмеяния. Я бы сгорела от стыда, если бы меня спросили, видела ли я то-то и то-то, и вдруг оказалось бы, что не видела.

Маскариль.Ваша правда, конфузно не принадлежать к числу тех, кто первыми узнают обо всем. Впрочем, не беспокойтесь: я хочу основать у вас в доме академию острословия и обещаю, что в Париже не будет ни одного стишка, которого вы бы не знали наизусть раньше всех. Я и сам упражняюсь в этом роде. Вы можете услышать, с каким успехом исполняются в лучших парижских альковах двести песенок, столько же сонетов, четыреста эпиграмм и свыше тысячи мадригалов моего сочинения, а загадок и стихотворных портретов {19} я уж и не считаю.

Мадлон.Признаюсь, я ужасно люблю портреты. Что может быть изящнее!

Маскариль.Портреты сочинять труднее всего, тут требуется глубокий ум. Надеюсь, когда вы ознакомитесь с моей манерой письма, вы меня похвалите.

Като.А я страшно люблю загадки.

Маскариль.Это хорошее упражнение для ума. Не далее как нынче утром я сочинил четыре штуки и собираюсь предложить их вашему вниманию.

Мадлон.Мадригалы {20} тоже имеют свою приятность, если они искусно сделаны.

Маскариль.На мадригалы у меня особый дар. В настоящее время я перелагаю в мадригалы всю римскую историю.

Мадлон.О, конечно, это будет верх совершенства! Когда ваш труд будет напечатан, пожалуйста, оставьте для меня хотя бы одну книжку.

Маскариль.Обещаю: каждая из вас получит по книжке в отличнейшем переплете. Печатать свои произведения — это ниже моего достоинства, но я делаю это для книгопродавцев: ведь они прямо осаждают меня, надобно же дать им заработать!

Мадлон.Воображаю, какое это наслаждение — видеть свой труд напечатанным!

Маскариль.Разумеется. Кстати, я должен прочесть вам экспромт, я сочинил его вчера у герцогини, моей приятельницы, — надобно вам знать, что я чертовски силен по части экспромтов.

Като.Именно экспромт есть пробный камень острословия.

Маскариль.Итак, прошу вашего внимания.

Мадлон.Мы превратились в слух.

Маскариль.

Като.Верх изящества!

Маскариль.Все мои произведения отличаются непринужденностью, я отнюдь не педант.

Мадлон.Вы далеки от педантизма, как небо от земли.

Маскариль.Обратили внимание, как начинается первая строка? Ого! В высшей степени оригинально. Ого! Словно бы человек вдруг спохватился: Ого! Возглас удивления: Ого!

Мадлон.Я нахожу, что это Ого! чудесно.

Маскариль.А ведь, казалось бы, сущий пустяк!

Като.Помилуйте! Что вы говорите? Таким находкам цены нет.

Мадлон.Конечно! Я бы предпочла быть автором одного этого Ого! нежели целой эпической поэмы.

Маскариль.Ей-богу, у вас хороший вкус.

Мадлон.О да, недурной!

Маскариль.А что вы скажете о выражении: дал я маху? Дал я маху, иначе говоря, не обратил внимания. Живая разговорная речь: дал я маху, Я в очи вам глядел без страху , глядел доверчиво, наивно, как бедная овечка, любовался вами, не отводил от вас очей, смотрел не отрываясь. Но сердце мне тайком… Как вам нравится это тайком ? Хорошо придумано?

Като.Великолепно.

Маскариль. Тайком, то есть исподтишка. Кажется, будто кошка незаметно подкрадывается к мышке.

Мадлон. Настоящее откровение.

Маскариль. Пленили ваши взоры. Взяли в плен, похитили. Ах, воры! воры! воры! воры! Не правда ли, так и представляешь себе человека, который с криком бежит за вором: Ах, воры! воры! воры! воры!

Мадлон.Остроумие и изящество оборота неоспоримы.

Маскариль.Я сам придумал мотив и хочу вам спеть.

Като.Вы и музыке учились?

Маскариль.Я? Ничуть не бывало.

Като.А как же в таком случае?

Маскариль.Люди нашего круга умеют все, не будучи ничему обучены.

Мадлон. (к Като). Конечно, душенька!

Маскариль.Как вам нравится мелодия? Кха, кха… Ла-ла-ла! Скверная погода нанесла жестокий ущерб нежности моего голоса. Ну, куда ни шло, тряхнем стариной. (Поет.) Ого! Какого я дал маху!