Николай Эрдман - Пьесы. Интермедии. Письма. Документы. Воспоминания современников

Надежда Петровна.Варюша, сейчас же попроси у брата прощения.

Варвара Сергеевна.Но, мама…

Надежда Петровна.Варвара!

Варвара Сергеевна.Но, ма…

Надежда Петровна.Варька!

Варвара Сергеевна.Извиняюсь.

Павел Сергеевич.Ну, ладно, я пошел.

Надежда Петровна.Ты куда же, Павлуша? К Уткину?

Павел Сергеевич.К Уткину, маменька, к Уткину. О, господи, я пропал.

Надежда Петровна.Что с тобой, Павлуша?

Павел Сергеевич.Как же я, мамаша, их к себе приглашу, когда у нас ни одного родственника из рабочего класса нету?

Надежда Петровна.Я для тебя, Павлуша, ничего не пожалею, а уж чего нету — того нету.

Павел Сергеевич.А если мы, мамаша, каких-нибудь знакомых за родственников выдадим? Послушай, Варенька, у тебя знакомых из рабочего классу нету?

Варвара Сергеевна.Я, может быть, даже не со всякими конторщиками знакомство вожу, а не то что с рабочим классом.

Павел Сергеевич.Что же мне теперь делать, мамаша?

Надежда Петровна.Погоди, надо у нашей Настьки спросить. Настька! Настька! Экая девка какая, наверное, опять за книжкой сидит. Настька!

Павел Сергеевич.Ты что же, оглохла? Родная мать надрывается, а ты молчишь?

Варвара Сергеевна.Мне кричать вредно, у меня регент колоратурное сопрано обнаружил.

Павел Сергеевич.Ну и сиди в девках со своим сопраном.

Надежда Петровна.Ты что же, все дело испортить хочешь? Кричи, когда тебе говорят!

Варвара Сергеевна.Настька!

Павел Сергеевич.Какой у тебя, Варвара, голос до невозможности противный, прямо не знаю.

Варвара Сергеевна.Противный?! У меня регент…

Павел Сергеевич.Дурак твой регент. Настька!

Все.Настька!

Настя.Я!

Все.Ой!

Те же и Анастасия Николаевна(Настька), кухарка Гулячкиных.

Надежда Петровна.Ты что кричишь? Ты что разоралась, я тебя спрашиваю? Ты где — на улице или в доме?

Настя.Я…

Надежда Петровна.Молчи, когда с тобой разговаривают. Тебе гренадером надо родиться, а не кухаркой. Не возражай. Тебя почему дозваться нельзя? А? Ты что же, опять книжки читаешь?! Что, я тебе жалованье плачу, чтобы ты на него книжки покупала? А?

Павел Сергеевич.Мамаша, передохните немного. Хотел я вас, Настя, спросить: что, к вам знакомые из рабочего класса не ходят?

Настя.Я, Павел Сергеевич, барышня.

Павел Сергеевич.Я не о том говорю. Я вас спрашиваю: что, у вас знакомых из рабочего класса нету?

Настя.У незамужних барышень знакомых не бывает.

Надежда Петровна.Настька, не ври!

Настя.Я, Надежда Петровна, у разных господ служила, и никогда у меня никаких знакомых не наблюдалось. Можете справиться.

Надежда Петровна.Настька, не ври, я тебе говорю.

Настя.А если вы, Надежда Петровна, об Иване Ивановиче говорите, так он не мужчина вовсе, а жилец.

Надежда Петровна.Что?

Настя.И если они меня в свою комнату приглашали, то это исключительно для увеличения бюста.

Варвара Сергеевна.А?

Павел Сергеевич.Для чего?

Настя.Для увеличения бюста.

Варвара Сергеевна.А?

Надежда Петровна.Ты, Настька, совсем очумела. Я свою законную дочь замуж выдаю, а ты у меня в доме развратом занимаешься. Что, я тебе жалованье плачу, чтобы ты на него свой бюст увеличивала? А?

Варвара Сергеевна.Оставьте ее, мамаша, пожалуйста, это даже очень интересно. Скажите, Настя, он его в самом деле увеличивает?

Павел Сергеевич.Варенька?

Варвара Сергеевна.А?

Настя.На самом деле.

Павел Сергеевич.Варвара?

Варвара Сергеевна.Как же он это делает?

Павел Сергеевич.Варька!

Настя.Вот уж не знаю, а только он мне сам предложил. Я, знаете, когда в Трехсвятительском переулке жила, так у нас там как раз напротив фотография-миниатюр помещалась под названием «Электрический Шик». Ну, я, конечно, в этом «Электрическом Шике» для своего собственного развлечения полдюжины карточек заказала. Но, как вы, барышня, сами знаете, карточки эти размера маленького и лицо на них получается только до пояса. Опять же, как у нас Иван Иванович человек, можно сказать, с фотографическим образованием, так они мне вчера и говорят: «Я, говорит, Анастасия Николаевна, для вас ваш бюст увеличу».