Петр Альшевский - «Дожить до смысла жить»

Прядилов. В секретере у чекиста Безгонцева они были закрыты. Мне его служанка рассказывала. В окосевшем виде купюрами перед ее лицом он крутил. Испытывая ко мне симпатию любовного свойства, она предложила вашему покорному слуге войти с ней в долю.

Алтуфин. Благородному человеку не пристало служанками пробавляться.

Прядилов. Вы, господин несостоявшийся офицер, еще истинный юнец. Превратитесь в мужчину – поймете. Будете стараться ни одну не пропустить.

Зинягин. Такое поведение за нами, мужчинами, водится. Баба шагает белье простирнуть, а ты за ней и о зарослях возле речки у тебя мысли!

Чиркулева. Мне от твоих наскоков отбиваться не случалось. Домогательств до моего белого тела ты не совершал.

Зинягин. Не видел шансов. Мужчине ведь охота вишенку скушать, а не по физиономии схлопотать.

Чиркулева. Кулаком бы я тебя не ударила.

Зинягин. Не знаю…

Чиркулева. Бельевой доской бы огрела!

Зинягин. Ты бы постеснялась кровожадность выказывать… за жестокость перед Богом ответишь! И что служанка, дельце вы с ней обтяпали?

Прядилов. Ночью она откроет мне дверь, я зайду и чекиста ножом по горлу… ночью его дома не было.

Зинягин. Прямая дорога вам без убийства долларами завладеть… убить вы бы смогли?

Алтуфин. Он бы смог.

Тарушанский. А кто бы сейчас не смог, у меня с каждой минутой сознание меняется, к Чингисхану тянется…

Чиркулева. Махнуть топором и меня уже меньше страшит.

Прядилов. Зарисовка с натуры. Русские люди разных сословий, одинаково готовые убивать. Карандашом для будущего холста никто нас не набросает?

Алтуфин. Отточенные карандаши только в ЧК наготове лежат.

Зинягин. Несогласных в глаза колоть! Чекиста вы, барин, не застали, не убили и не огорчайтесь, кто-нибудь другой убьет.

Прядилов. Секретер я взломал, доллары вытащил, откуда мне точная сумма известна – подсчитал я их. Затем входная дверь хлопнула.

Зинягин. Ушли, денежки унесли…

Прядилов. Не я ушел, а чекист домой вернулся.

Зинягин. Какая чудовищная напасть, я бы не смекнул, что делать…

Алтуфин. Зарезать. Теперь не до библейских ломаний. Или ты, или он.

Прядилов. Он с коллегами к домашнему очагу подтянулся. Я с одетой для выхода Машенькой в комнате, а они впятером в прихожей…

Зинягин. Полный кошмар!

Алтуфин. Положение, смахивающее на безнадежное. Секретер разворочен, сквозь пятерых чекистов наружу не вырваться… а в окно?

Прядилов. Высоко. Со сломанными ногами под окном бы лежали и стонали. Мы с Машенькой, обнявшись, удалились через дверь.

Тарушанский. До чего же просто…

Прядилов. Я ее любовник, и она на ночном извозчике уходит со мной кататься!

Зинягин. Чекистам бы вас обыскать, но разве сообразишь, что вы с деньгами уходите…

Прядилов. Деньги назад в секретер я засунул. Он изуродован моей фомкой, но деньги в нем. Никуда не пропали.

Алтуфин. Попытка сорвалась. Кража из-за возвращения хозяина не состоялось. Вас видели. Подозреваемый, конечно же, вы.

Прядилов. Я.

Алтуфин. И ваша Машенька.

Прядилов. Если бы не она, деньги бы я утащил. Они о ней все знают. Стали бы искать, родственников арестовывать, я ее пожалел. И кто здесь в моем благородстве сомневался?

Алтуфин. Секретер был вскрыт, преступление налицо… она сообщница.

Прядилов. Деньги не пропали. Для остервенелых розысков почты нет, а следовательно маловато оснований, чтобы напрягаться. Мы с Машенькой уехали в Муром. Спустя некоторое время всего хорошего я ей пожелал.

Чиркулева. Бросили девушку?

Прядилов. Я, к моему стыду, ни секунды не думал, что мои отношения с Машенькой в серьезные разовьются.

Чиркулева. Хваткая девушка вас бы не отпустила.

Прядилов. Методов у вас, женщин, хватает.

Чиркулева. Сказала бы, что чекистам вам сдаст.

Прядилов. Меня, на бескрайних российский просторах, как под землю провалившегося?

Чиркулева. Под коленом подрезать надо… далеко бы не убежал.

Зинягин. Под коленом правым и под коленом левым. Не о хромоте уже речь, а вообще о передвижении!

Чиркулева. Ты в кровати лежишь, а я выхожу из дома, добываю нам пропитание… мой мужчина, он – мой мужчина! Я мужу еще до свадьбы сказала, что он со мной насовсем. Пока я жива, не сменить ему женщину! На рынке белила недорого продавали. Не для лица, а для построек.

Тарушанский. Советуешь что-нибудь побелить?

Чиркулева. Необыкновенно невысокая цена. Я бы в нашей деревне выгодно смогла бы перепродать.

Зинягин. Ты забыла, в каком мы мире… тебя же расстреляют за спекуляцию!