Елена Каплинская - Пирс для влюбленных

Лейтенант. Да. Конечно, можно.

Марта. Я хотела, чтобы вы согрелись и спали спокойно. А вышло, что я вас разбудила.

Лейтенант. Я никогда не был соней. И даже теперь, когда люди научились спать на ходу…

Марта. Значит, у вас легкий сон. Или вы много о чем-то думаете, а это мешает спать.

Лейтенант. Нет. Просто я не устаю.

Марта. Как… совсем?

Лейтенант. Совсем.

Марта. И ни о чем не думаете?

Лейтенант. Ни о чем.

Марта. Разве так можно?

Лейтенант. На данном этапе ситуация предельно ясна. Нельзя уставать.

Марта. А я вот… думаю… Все время. Тут — окопы, и там — окопы. Тут люди говорят на моем языке, и там — тоже на моем. А между окопами — смерть. Люди разрушают города, топчут урожай, взрывают плотины — все, что создавали трудом, все, без чего людям плохо. А где-то там, в своем замке, сидит Гитлер.

Лейтенант (осторожно поворачивается, пытаясь увидеть лицо Марты). Ну, Марта… ну… (Очень мягко.) А что это на мне за ватник?

Марта молчит.

(Встает, спускается с платформы, берет ватник и накидывает на плечи Марты. Садится рядом.) Ситуация ясная. Он должен исчезнуть. А мы — остаться жить. (Высвободив руку из-под куртки, неловко проводит рукой по волосам Марты.) А теперь — спать. Идите ложитесь. А то вы устали.

Марта (замерев). А вы?..

Лейтенант. У меня еще будет время уставать. После войны.

Тишина. Они не двигаются. Потом вдруг слышится едва уловимый звук, как бы хрип, и далекий, усиленный громкоговорителем голос с сильным немецким акцентом: «Русские зольдаты, бросьте оружие… ваша ситуация плохо, сдавайся в плен и остается жить… иначе получается котел…» Марта и лейтенант резко вскакивают.

Марта. Дайте! Дайте мне микрофон!

Шофер (выбегая из-за газика). Товарищ лейтенант!

Лейтенант (бросаясь к рации). Сейчас…

Начинается резкая перестрелка.

Марта (вскакивает на платформу, хватает микрофон). Скорее!.. (Ватник падает с ее плеч.)

Лейтенант (шоферу). Жми к самому краю, к опушке! (Марте.) Пригнуться!!

Шофер. Есть! (Бежит за газик.)

Слышится шум взревевшего мотора. Перестрелка, которую покрывает голос: «Сегодня в пять ноль-ноль германские войска вошли в Ленинград церемониальным маршем…»

Марта (вскакивая, кричит). Врете! Врете!

Лейтенант. Пригнись! (Хватает ее за руку.)

Перестрелка становится оглушительной.

Марта (вырывая руку). Врете! Вре…

Резко обрываются все звуки. Абсолютная тишина. Марта медленно оседает на платформу. Лейтенант, замерев, смотрит на нее.

Закрывается занавес. Из-за кулисы неторопливо выходят Лейтенант и шофер.

Лейтенант. У нас в совхозе климат благодатный. Я уж и забыл, сколько у меня легких. Вот разве что ты припомнил. Оказывается, человек о человеке больше помнит, чем сам о себе.

Шофер. Как же нам забывать-то, товарищ лейтенант. (Улыбнувшись.) Сами видите, вон паренек на девушек оглядывается. А я так считаю: надо бы на вас.

Лейтенант. Нет. Пусть оглядывается на девушек. Только на девушек. (Приостанавливается.) Ну что, это сквер?

Шофер. Точно. Здесь, значит?

Лейтенант (оглядывается). Да. (Смотрит на часы.)

Шофер. Часто вы в город приезжаете?

Лейтенант. Не очень.

Шофер. Значит, совсем в сельские жители перешли?

Лейтенант. Пожалуй.

Шофер. Эх, курьи ножки! Теперь, значит, так: весь автопарк к вашим услугам. Если нужно чего — первым делом. Лично ко мне, раз я теперь начальствую.

Лейтенант (улыбнувшись). Обязательно. (Смотрит на часы.)

Шофер. И… детишек, значит, трое?

Лейтенант. Да. Три сестренки… (Вдруг, подтянувшись, делает шаг кому-то навстречу.) Вот.

Входит Марта. На ней широкий плащ, в руке — небольшая сумка с покупками. Увидев лейтенанта, радостно улыбается.

Шофер. Марта!

Марта (пристально смотрит на него, останавливается). Шофер… (Быстро протягивает лейтенанту сумку, затем этой же рукой обнимает шофера.) Шофер! Мой милый, хороший…

Лейтенант. Вот видишь, Марта… видишь…

Марта (оборачивается к нему. Видно, что второй рукав широкого плаща пуст и засунут в карман). И как же… мы теперь? Встретились — надо поговорить, надо.