Джон Патрик - Муж для Памелы

Рози (встает). Памела Кронки, как ты посмела?!

Памела (читает). «Энергичный мужчина, ростом 185 см…»

Рози. Как тебе не стыдно!

Памела. «…в прошлом знаменитый футболист, много путе…»

Рози. Ты с ума сошла.

Памела. «…остроумный и богатый…»

Рози (вскидывается). Когда он придет?

Памела. Сегодня утром. Я ему послала мой адрес.

Рози. Во сколько?

Памела. В любой момент. Поэтому я попросила тебя прийти. Хочешь привести себя в порядок? Может, розу приколоть… или еще что.

Рози. Что же ты меня не предупредила? Да мне неделя нужна, чтобы привести себя в порядок. У меня парик лежит в нафталине.

Памела. Рози, ему нужно поговорить с тобой пять минут, чтобы понять, какой ты замечательно красивый человек… внутренне…

Рози. Фокус в том, чтобы он не сбежал до того, как истекут пять минут.

Памела. Давай не будем терять время. Беги домой и приводи себя в порядок.

Рози (спешит к двери). Я надену красное платье, если в него влезу.

Памела. Только по-быстрому. И никакой ванили! (Рози убегает.) Надеюсь, она не вернется, похожая на пожарную машину, разукрашенную по случаю парада в день пожарников. (Идет к рампе.) Моя бабушки Кронки говорила, что, если вам больше сорока, одевайтесь как сойка – побольше серого, немного голубого и не лезьте на яркий свет. Рози – весьма привлекательная женщина. У нее масса достоинств. Щиколотки красивые. С ее лазаньей ничто не сравнится. Конечно же, если мужчина красив и в расцвете лет, то его вряд ли интересует лазанья. (Открывается входная дверь и входит старичок. В одной руке у него письмо, в другой – небольшая дорожная сумка. Он согнут и держится на ногах нетвердо. Делает несколько неуверенных шагов.) Только я замечала, что красивые мужчины часто выбирают в жены непривлекательных женщин. Наверное, для того чтобы избежать конкуренции. Да-а, красивый мужчина не подарок. Утром, как встанет, – сразу к зеркалу. У одной моей знакомой, Коры Круп, был красивый муж. Духов изводил больше, чем она. Он, бывало, сам стрижется, а она в это время стрижет газон. Она машину полирует, а он свои ногти. С красивыми мужьями… (Оборачивается, видит старичка и повторяет автоматически.) С красивыми мужьями… (Смотрит в зал в недоумении. Старичок, спотыкаясь, делает несколько нетвердых шагов в ее сторону.)

Старичок. Розита Монтефалько, вы точно такая, как на фотографии.

Памела. А вы кто такой?

Старичок. «Красавчик». Рози, я получил ваше чудное письмо.

Памела. Я не Рози, а вы не тянете на 185 см.

Старичок. Я болел.

Памела. В объявлении не было сказано, что вы старый.

Старичок. Но и не было сказано, что я молодой.

Памела (в зал). Забудьте, что я говорила по поводу святой лжи. (Старичку.) Как вам не стыдно лгать – «красавчик»! Это ж надо!

Старичок. Я был красавчиком в молодости.

Памела. Я еще не родилась, когда вы были красавчиком. Бьюсь об заклад, что и с чувством юмора у вас хреново.

Старичок. Ничего подобного. Я ужасно остроумный… когда выпью. Можно я сяду?

Памела. Садитесь, а то еще упадете. Вы меня ужасно подвели. Я ответила на ваше объявление от имени моей подруги Рози. Что она теперь обо мне подумает? Мне страшно представить, что она о вас подумает.

Место: то же.

Время: утро следующего дня.

Когда занавес открывается, мы видим Памелу, которая сидит на корточках и смотрит в зал, улыбаясь во весь рот.

Памела. Все вернулись? Хорошо. У меня для вас сюрприз. Наступил новый день, и мир пока еще не добрался до «Бениной бабушки», но явно движется в этом направлении. Это еще одно доказательство того, что Господь Бог терпелив и дает нам множество возможностей все-таки туда когда-нибудь добраться. Поэтому не отчаивайтесь. Если мы все как следует поднатужимся, то мы туда точно доберемся. Шучу-шучу. (Садится.) Каждое утро я делаю себе чашку чая, сажусь к столу и спрашиваю себя – все ли я делаю так, как положено у приличных людей? Вот вчера я поступила плохо – не дала им забрать старика, хотя не имела на это ровным счетом никаких юридических прав. При этом я все время вспоминала моего деда Кронки. Он дожил почти до ста лет. Его сажали в кресло-качалку, и он сидел на крыльце весь день. Всем всегда был доволен – золотой характер. Бывало орал: «Памела, выйди на крыльцо, посмотри на этих красивых птичек!» Он почти ничего не видел и принимал сухие листья, которые гнал ветер, за птичек. Я не хотела его разочаровывать. Так он и думал, что это птички. Многие полагают, что у стариков нет никаких радостей. Но это не так. Много есть такого, от чего они получают удовольствие: греться на солнышке, гладить мурлыкающую на коленях кошку, наблюдать за прохожими – все то, на что у нас нет времени, когда мы молоды. Когда пришло его время покинуть этот свет, он тихо угас. На все воля Божья. Ему выпало тихо угаснуть… Я же иногда веду себя как старая дура. (Открывается входная дверь за ее спиной, и входят Вельмаи Отис.) Стучаться не надо. Заходите и чувствуйте себя как дома.