Геннадий Мамлин - Путешествие на юг

Х м а р о в. Решили, как всегда, настоять на своем?

В е р а П е т р о в н а (мягко) . Это вы настояли на своем. Вы потребовали кутежа. Я решила: пусть будет так. Спасибо за то, что вы выхлопотали Кириллу Васильевичу квартиру.

Х м а р о в (ворчливо) . Я делал все, как вы велели. Вы классная дама. Только и знаете, что воспитывать меня.

В е р а П е т р о в н а. Это процесс обоюдный.

Х м а р о в. Да? Интересно, черт побери, что в вас воспитал я?

В е р а П е т р о в н а. Хотя бы терпимость к вашей привычке чертыхаться и есть руками, когда рядом лежат вилка и нож.

Х м а р о в (с удивлением обнаружил в своей руке кусок пирога) . Зачем вы подсунули мне пирог? Я не преломлю хлеба в доме вашего мужа.

В е р а П е т р о в н а. Ну-ну, о гордости надо было заботиться прежде, чем вы съели половину.

Х м а р о в. Он агрессор! Захватил женщину, которую я люблю.

В е р а П е т р о в н а. Откройте рот.

Х м а р о в. Не открою.

В е р а П е т р о в н а. Пошире… (Почувствовав, что у нее иссякают силы.) Простите, мне бы хотелось прилечь. (Ложится.)

Х м а р о в (только теперь ощутив себя слоном в посудной лавке, обеспокоенно) . Что с вами?

В е р а П е т р о в н а (с виноватой улыбкой) . Ничего.

Х м а р о в. Ого! Тут у вас что, аптечный ларек?

В е р а П е т р о в н а (так же) . Как видите.

Х м а р о в (берет термометр) . Послушайте, у вас температура!

В е р а П е т р о в н а (поспешно) . Это не моя.

Х м а р о в. Да? А чья же? Эскулап в отлучке, на подруге, которая мне открыла, можно пахать.

В е р а П е т р о в н а (так же) . Это старая. Сегодня я еще не мерила. (Понимая, что проговорилась.) Вернее, я хотела сказать…

Х м а р о в. Я понял: сегодня вы еще не мерили. А когда?

В е р а П е т р о в н а. Не вынуждайте меня опускаться до лжи.

Х м а р о в. Когда?

В е р а П е т р о в н а. Вчера.

Х м а р о в. Тридцать восемь и две. (Помолчав.) После того как два месяца назад вы хлопнулись в обморок, я ежедневно осведомлялся о вашем здоровье. Значит, вы все-таки унижались до лжи… Эскулап трижды запугивал меня. Последний раз в день отъезда — неделю назад. Между прочим, он меня сердечно благодарил. За что?

В е р а П е т р о в н а (все с той же виноватой улыбкой) . Очевидно, за то, что из-за меня вы на неделю прервали съемки.

Х м а р о в. А я их прервал?

В е р а П е т р о в н а. Нет, но Ивану Семеновичу совершенно не обязательно об этом узнать.

Х м а р о в. Почему?

В е р а П е т р о в н а. Прошу вас, не надо. Мне неловко вести этот разговор.

Х м а р о в (готовый взорваться) . В то время, как я получаю от него удовольствие…

В е р а П е т р о в н а (вздохнула, сдалась) . Иван Семенович настаивал, чтобы я легла в больницу. Я пообещала ему отлежаться дома.

Х м а р о в (снял пальто, швырнул в кресло) . Всю эту неделю я был в отключке — после съемок запирался в монтажной: гнал, чтобы успеть на этот чертов фестиваль. (С силой, обвиняя.) Но ведь это не последний фестиваль на планете. И разве я Молох, пожирающий детей? Сколько вам надо было, чтобы отлежаться? Неделя? Две?

Вера Петровна не отвечает.

Что, больше? Месяц? Полтора?

Вера Петровна не отвечает.

Тогда какого дьявола эскулап бросил вас здесь одну?

В е р а П е т р о в н а. У Ивана Семеновича международная конференция в Ташкенте.

Х м а р о в. А может, это вы выдворили эскулапа? Сказали: «Поезжай, Хмаров обещал прервать съемки?»

В е р а П е т р о в н а. Может быть.

Х м а р о в (свистящим шепотом) . Вера Петровна, стыдитесь. Это не ваш стиль. Вы превратили в подлеца не только меня, но и собственного мужа.

В е р а П е т р о в н а. Обо мне заботились.

Х м а р о в. Да? Кто же?

В е р а П е т р о в н а (поколебавшись) . Кирилл Васильевич.

Х м а р о в. Ага. Кирилл Васильевич. Теперь понятно, куда он пропадал по вечерам.

В е р а П е т р о в н а. И чтобы окончательно вас успокоить: по утрам на студию он отвозил меня на такси.

Х м а р о в. А живет он у черта на рогах. Вы к тому же еще и разорили бедного старика.

В е р а П е т р о в н а. Все эти дни Кирилл Васильевич ночевал здесь — в гостиной, на диване.

Х м а р о в. Ай да Кирюха! На кой ляд я выбивал ему квартиру, если он устроился на жительство в этом дворце… Выходит, я своими руками вгонял вас в гроб.

В е р а П е т р о в н а (улыбнулась) . Ничего, великий режиссер, все будет хорошо.

Х м а р о в. Кому? Вам — может быть. Вы себе помрете — и дело с концом. А я майся совестью всю оставшуюся жизнь. (Набирает номер.)

В е р а П е т р о в н а. Кому вы звоните?