Жан Расин - Трагедии

Ты слышал ли наш спор с царицей, полной мести,
Супруг мой?

Слышал все, с тобой страдая вместе,
И был с левитами готов спешить к тебе,
Чтоб отстоять тебя иль умереть в борьбе. ( Иоасу, обнимая его. )
Дитя, да сохранит тебя господь, чье имя
Прославил нынче ты ответами своими! —
Ты, честный Авенир, в обиду не дал нас.
Так помни: жду тебя я здесь в урочный час.
А мы, священники, чей взор и песнопенья
Убийцы мерзостной смутило появленье,
Во славу божию заколем жертву вновь —
Пусть грешные следы с камней смывает кровь.

Какое нам светило ныне,
Опять взойдя, слепит глаза огнем лучей?
Чем станет дивный отрок сей,
Которого прельстить гордыня
Не может пышностью своей?

Пока к стопам Ваала злого
Народ покорно припадал,
Ребенок гневно и сурово,
Хотя еще он слаб и мал,
Перед Иезавелью новой,
Как новый Илия, предстал [298].

Кто он? И от кого узнать мы это сможем?
Твой не был ли отец, дитя, пророком божьим?

Не так ли Самуил [299], от детских лет
Простой, безвестный служка в храме,
Надеждой и щитом народа стал с годами?
Ах, если б ты, как он, Израиль спас от бед!

О, счастлив без конца
Младенец, господом избранный
И голосу небесного отца
Внимать наученный им рано!
С рожденья взысканный всем множеством щедрот,
К мирским тревогам непричастный,
Средь зла и скверны чистым он растет:
Они сгубить его не властны.

Сужден удел прекрасный
Тому, о ком с пелен печется бог всевластный!

Так, в доле, за холмом
Укрыт от непогоды,
Над светлоструйным родником
Цветет прелестный крин, краса природы.
С рожденья взысканный всем множеством щедрот,
К мирским тревогам непричастный,
Средь зла и скверны чистым он растет.
Они сгубить его не властны.

О, счастлив без конца
Ребенок, что блюдет святой завет творца!

Как непосильны те дороги,
Что к добродетели невинного ведут!
Какие перед ним, взалкавшим мира в боге,
Преграды, грозные встают!
Как недруги его тиранят!
Где праведным найти приют,
Коль грешникам числа нет?

О, город, некогда Давиду дорогой,
Гора, где обитал создатель всеблагой,
Сион [300], как страждешь ты, пред господом виновный!
Сколь страшный гнев небес тебя, Сион, постиг,
Коль иноземкою греховной
Захвачен трон твоих владык!

Сколь страшный гнев небес тебя, Сион, постиг,
Коль иноземкою греховной
Захвачен трон твоих владык!

Народ израильский забыл
Псалмы, в которых встарь воспет Давидом был
Небесный наш отец и судия верховный.
Сколь страшный гнев небес тебя, Сион, постиг,
Коль вслед за иноземкою греховной
Презрел и ты того, кто пас твоих владык!

Доколе, господи, ты будешь равнодушно
На злодеяния насильников взирать?
Они твой храм уже дерзают попирать,
Зовут безумцами тех, кто тебе послушны.
Доколе, господи, ты будешь равнодушно
На злодеяния насильников взирать?

Зачем, кричат они, пред богом вы дрожите?
Зачем, блюдя его закон,
От стольких радостей бежите?
Помочь вам неспособен он.

Внушает сонм их грешный: жизнь — живущим,
Так пусть цветут цветы и плещет смех.
Запретных нет утех.
Безумство — думать о грядущем.
Уж раз недолго нам идти земным путем,
Без дум и без забот упьемся днем бегущим.
Как знать не завтра ль мы умрем?

Пусть слезы льют с отчаяньем во взорах
Они, злосчастные, но озарит которых
Сиянием своим твой вечный град,
А мы, кого сквозь тьму ведет твой свет нетленный
По сей юдоли бренной,
Твое величие да воспоем стократ.

Опьянены они, слепые, суетою,
Но хмель ее — как сон: пройдет он с быстротою,
И воздаянья трубный глас
Пробудит гневно их (о, страшный час!).
Тогда вкусит бедняк счастливый
Мир за твоим столом, творец чадолюбивый,
Но в ярости своей, безмерно справедливой,
Ты чашу горькую испить на этот раз
Заставишь род их нечестивый.