Дэвид Говард - Как работают над сценарием в Южной Калифорнии

Широко используются также «парные» сцены. Например, обе сцены с подругами Нади, где вторая — первая наоборот: сцена, где подруги Нади принимают Женю за Ипполита, является зеркальным отражением той, в которой друзья Жени решают, что Надя — это Галя. И момент, когда Надя находит Женю в своей квартире, повторяется тогда, когда это же случается сделать ее матери.

Добавленный слой сюжетной структуры в виде необходимости второй серии, по сути, не значит ничего. Существуют двухсерийные ленты, например, «Лоуренс Аравийский», где нет дополнительного персонажа, на котором базировалась бы отдельная история. Но, по правде говоря, даже в таком классическом фильме, как «Лоуренс Аравийский», герой во второй серии уже не совсем такой, каким он был в первой. Так что даже если история чисто технически разворачивается вокруг одного основного персонажа, две серии могут быть совершенно разными. На самом деле, такие сюжеты редки — крайне трудно разделить уникальную историю на две части без наличия отдельного фактора и отдельного слоя семантической структуры. В «Иронии судьбы...» мы имеем первую серию, сюжет которой вращается вокруг Жениной проблемы, и вторую, в центре которой стоит проблема героини, но в обоих случаях и он, и она занимают ключевое место в сюжете и в проблеме. Но нельзя сказать, что «это их история», поскольку это не так. Совершенно ясно, что история принадлежит Жене, и трудности обоих героев неравнозначны. Однако их дилеммы взаимосвязаны и предполагают выбор, связанный с личностью другого. Он не может достичь кратковременной цели — опомниться и понять, что происходит, — без нее и ее помощи. А она не знает, что делать с неожиданно свалившимся на нее будущим, и без взаимодействия с Женей ничего поделать не может. А самое главное — он не смог бы стать тем, кем стал в конце фильма, не пережив всего, связанного с ней. Они неразрывно связаны друг с другом, но их проблемы неравнозначны. Это не история двоих, и героям не надо иметь ни одинаковых целей и проблем, ни схожих сильных и слабых сторон, недостатков или навязчивых идей.

Сценарий Валентина Черных

Режиссер Владимир Меньшов

«Москва слезам не верит» — фильм, получивший множество наград международного уровня, включая премии «Оскар» за лучший фильм на иностранном языке, «Золотой медведь» Берлинале и Государственную премию СССР. Реалистичный и захватывающий рассказ о двадцати годах из жизни трех полных надежд и устремлений девушек из провинции, приехавших в столицу, так же представляет собой сложную и многоуровневую вариацию применения приемов построения сюжета, приведенных в данной книге. В своей основе это история с одним протагонистом, притом она успешно включает в себя два параллельных побочных сюжета, тематически связанных с главным. Такой принцип позволяет наиболее полно раскрыть тему, а также подробно рассказать о жизни женщины в меняющемся мире. Сквозь призму жизни трех подруг с 1958 по 1978 год, взрослеющих, хотя не всегда становящихся мудрее, перед нами разыгрывается весь спектр ролей, которые могла играть женщина в ту эпоху, — от вполне традиционной жены-матери до якобы счастливой независимой и успешной женщины.

Фильм отличает потрясающая игра актеров — в основном главной героини, но и образы ее подруг и их мужчин тоже вышли весьма убедительными. В фильме присутствует реалистичный и неприкрашенный взгляд на жизнь простых малообразованных женщин из глубинки, переехавших в столицу, чтобы работать на производстве; его создатели ни в коем случае не уклоняются ни от гендерного аспекта, ни от темы классового разделения в условиях широко декларировавшегося равенства советского общества, ни от природы счастья и довольства жизнью. А зрителям, жившим за пределами СССР, картина предлагала вполне достоверный рассказ о тогдашней советской жизни [36] Известно, что фильм был показан президенту США Рональду Рейгану перед его первой встречей с Михаилом Горбачевым для того, чтобы, как было сообщено, он смог «лучше понять русскую душу», причем Рейган смотрел фильм «не менее восьми раз». . Ни беспросветного мира, полного трудностей и лишений, ни передовой коммунистической идиллии в фильме нет. Мы сталкиваемся с повседневной реальностью, видим радости и проблемы, мечты и устремления героев таким образом, что всему веришь. Это женская «история», рассказанная миру; местами очень грустная, но и юмора, задора, радости и торжества «любви к труду» в ней предостаточно.