Исидор Шток - Драмы

Б о й к о (рассматривает) . Похожи. Мало, но похожи.

Л и д а. Хотите взять? Только тут две.

Б о й к о. Я две и возьму. А понадобятся — я вам верну. А меня не будет — товарищи принесут.

Л и д а. Держите.

Бойко снимает бескозырку и кладет туда Лидины карточки…

По коридору идут три американских моряка. Один из них — А л ь б е р т Э р с к и н — долговязый матрос с «Пэтриота». Д р у г о й завернут в пестрое одеяло. Третий — н е г р. Они немного навеселе, обнявшись, идут и поют:

А л ь б е р т. О! Васья! Бойко!

Американцы здороваются с Бойко.

А л ь б е р т (показывает друзьям, как хорошо он знает русский язык) . Бери! Закуривай! Мелитополь! Шлупка! Друг! Кровь! Расческа! (Вынимает из кармана расческу.) Кептен Николай Щербак! (Поднимает два пальца.) Ви́ктори!

Б о й к о (тоже поднимает пальцы) . Ви́ктори! (Лиде.) Ребята с «Пэтриота». Будьте знакомы. Это Альберт Эрскин.

Л и д а. Очень приятно. (Подает ему руку.)

Б о й к о (на негра) . Дилл Мезли.

Л и д а. Очень приятно.

Б о й к о. А этого (показывает на закутанного в одеяло) я не знаю.

Л и д а. Очень приятно.

А л ь б е р т. «Корделия!»

Б о й к о. Понятно. Этот матрос с «Корделии». Потерпел бедствие.

А л ь б е р т (понимающе кивает головой) . Бедствие! Шлупка! «Корделия!» Привет!

Л и д а (протягивает руку) . Будем знакомы…

А л ь б е р т (вынимает пачку сигарет, дает Лиде) . Закуривай. «Честерфилд»! «Беломор»!

Н е г р (вынимает из кармана монету, дает Лиде) . Сент!

Третий матрос — потерпевший — делает вид, что отрывает палец и преподносит Лиде. Все пятеро смеются. Альберт вынимает бумажку, завертывает в нее расческу и играет.

Негр и третий матрос подхватывают: «Пусть весело пылают очаги!..» По коридору идет мрачный Л а й ф е р т. Матросы обрывают песню. Лайферт кивает матросам. Из номера 21 выходит Н а т а ш а.

Л а й ф е р т (Наташе, показывая тростью на дверь) . Здесь?

Н а т а ш а. Здесь.

Лайферт, строго посмотрев на притихших матросов, входит в номер 21. Открывается стена номера 21. Там на кровати лежат К е н е н и М а к к р и. Из окна виден порт. Океанские транспорты у пирсов, лебедки, серебряная лента залива, незакатное оранжевое солнце.

Л а й ф е р т. Я не помешаю?

М а к к р и. Красиво сказано. Кто вы такой?

К е н е н. Это мистер Лайферт, агент по поставкам. Представитель пароходной компании «Братья Пэнз».

М а к к р и. Браво, «Братья Пэнз»! Привет вам от крабов. Они сейчас на морском дне едят салат из танков.

Л а й ф е р т (терпеливо) . Мне бы хотелось с вами побеседовать.

М а к к р и. «Братья Пэнз» могут непосредственно беседовать с крабами. А я голый человек на бревне посреди океана. Зачем со мной беседовать?! Бог мой! Как все красиво началось. Весь город выбежал на берег. Птицы, рыбы, и те кричали, что мы идем спасать Россию. Капитаны за один рейс станут миллионерами.

Л а й ф е р т. Вы шли с танками?

М а к к р и. Именно с ними, сэр. И еще со всякой чертовщиной, которая лежит на дне. Я говорил этим кретинам, когда они грузили танки, что их следует укрепить. Они и не подумали. А когда начался шторм, нет, не шторм — штормишко четыре балла, эти проклятые машины стали шататься в трюме и разбивать корпус. Мы их крепили — они отрывались, мы их крепили — они отрывались…

Л а й ф е р т. Значит, вас погубил плохо закрепленный груз?

М а к к р и. Глупости. В конце концов мы закрепили его. Я плаваю тридцать лет.

Л а й ф е р т. Что же с вами случилось?

М а к к р и. А черт его знает! Нас преследовали, бомбили, подводная лодка пустила в меня торпеду. Мы остались одни в океане, потеряли из виду головной и концевой транспорты нашей колонны, отказала радиосвязь… Все было, как на свадьбе, когда жених пьян, а невеста рожает. А потом подошел Эд Кенен на «Пэтриоте», принял нас на борт и из своей вонючей пушки… (Голос его дрогнул.) «Корделия» тонула недолго, сэр. (Зарыдал.)

Л а й ф е р т. Вы считаете, что могли плыть?

М а к к р и. Да, да, да! Будьте вы прокляты с вашими вопросами. Одна пробоина — мы могли ее заткнуть. Но Кенен мне передал приказ. Война есть война. Я обязан выполнять.

Л а й ф е р т. Кенен спас свой пароход, привел его в порт.

М а к к р и. Его спасли русские.

К е н е н. Вы были пьяны и ничего не помните.