Исидор Шток - Драмы

З а н а в е с.

Тот же вечер. Тот же двор, освещенный большими электрическими фонарями.

В то время, когда ребята входили в квартиру Семушкина, во двор спустилась с большим букетом белой сирени п о л н а я ж е н щ и н а — мать Ясика — и подошла к дворнику Ф и л и н у. По дороге она взывает.

М а т ь Я с и к а. Ясик, иди ужинать! Ясик! Вот я иду к тебе. (Филину.) Товарищ дворник! Герой Советского Союза Новоселов уже дома?

Ф и л и н. Нет, еще не вернулся.

М а т ь Я с и к а. Когда приедет, передайте ему. (Дает букет.) Только не говорите, от кого. Скажите — просто от невидимки.

Ф и л и н. Скажу. (Уносит букет в свою будку.)

М а т ь Я с и к а. Ясик! Ужинать! (Уходит в дом.)

Во двор вернулись Г а н я и Я с и к. Ясик дрожит, мокрый костюм прилипает к телу, струйка воды стекает с одежды и оставляет мокрый след. Ясик плачет и размазывает по лицу грязные слезы.

Г а н я. Вот и пришли. Не реви, дура.

Я с и к. Да, не реви… Как я теперь домой вернусь — мать увидит, что я весь мокрый.

Г а н я. Окажи, что дворник поливал улицу и облил тебя.

Я с и к. Да… поливал… (Чихает.) Вот теперь заболею… (Чихает.)

Г а н я. Перестань чихать, будь мужчиной… Мало ли что в жизни происходит!

Ясик чихает.

На́ тебе мой пиджак — грейся. Тихонько зайди в дом и сразу в кровать под одеяло. Перестань чихать!

Я с и к (чихает) . Да… А куда одежу?

Г а н я. Под кровать кинь.

Я с и к. А утром?

Г а н я. До утра просохнет.

Я с и к. Под кроватью не просохнет. (Чихает.)

Г а н я. Ты не чихай, я тебя прошу. Ты отвлекайся, думай о красном автобусе или о самолетах… Вот, например, медведи по тайге ходят, пчелы летают, водопад…

Ясик чихает.

Ну, давай я тебе лицо разотру, чтоб оно красное стало. Не вздыхай так. Сейчас ляжешь, заснешь, до утра все и пройдет. А завтра лежи весь день в постели, говори — голова болит, одежда-то под кроватью за день высохнет. Связался я с тобой!

Я с и к. Не три так лицо.

Г а н я. Вот теперь хватит. А то совсем фиолетовый. Давай я тебе штаны немножко выжму…

Я с и к. А милиционер не найдет теперь нас?

Г а н я. Нет, мы далеко убежали. Что же ты, Ясик, за человек! С тобой совершенно нельзя было связываться! Только залез на льдину, начал кричать, как псих, а когда я бросился спасать — тебя уже милиционер вытащил.

Я с и к. Да… как другая льдина налетела… как я перевернулся… как я закричу…

Г а н я. А зачем на меня сказал? Такая толпища собралась, а ты при всех начал кричать, что это я тебя подговорил на льдину залезть, чтоб потом спасти. Невыдержанный ты человек. Ведь меня чуть не убили. Спасибо милиционер не дал.

Я с и к. Да… А зачем ты сказал, что я твой брат и все вру?

Г а н я. А что мне было делать! Ведь это могло судом кончиться. Ну, иди домой. Э-эх, работник! Только не болтай, слышишь? А то мне совсем тогда конец. Иди и сразу в кровать. Давай пиджак.

Ясик чихает, всхлипывает и заходит в дом. Ганя идет к своей квартире. Ему навстречу Ф и л и н.

Ф и л и н. Там до тебя гости пришли. У старика сидят. Пионерчик ваш Яшка, что ли. И Басилова сынок.

Г а н я. Кто же их пустил?

Ф и л и н. Сами пошли.

Г а н я. Как же так, Филин? Ведь они отцу все расскажут. Про дневник, про снеготаялку, про историю. А отцу волноваться нельзя. Ведь меня и так из школы выгоняют. А я сам не пойду завтра в школу.

Ф и л и н. Ну, ну…

Г а н я. Не пойду — и все.

Ф и л и н. Что же ты делать будешь?

Г а н я. На Алдан поеду… золото добывать.. Ты тут за стариком посмотришь — я вам буду деньги высылать. Приеду, лучших профессоров-гомеопатов найду — лечите старика. Самые дорогие лекарства давайте — заплачу. Думаешь, Филин, я фантазирую? Нет, я твердо решил. К морю его повезу. Ты был у моря, Филин?

Ф и л и н. Не пришлось.

Г а н я. И я не был. Оно такое, что совсем берегов нету. Один берег есть, а других нету. Как тысяча наших дворов.

Ф и л и н (недоверчиво) . Тысяча?

Г а н я. Ну, семьсот пятьдесят. И лодки на нем, и дозорные корабли, большие, как наш дом, в темноте ходят, и луна.

Ф и л и н. Ты брось баловать, Ганька. Пойди к директору, повинись, скажи — не станешь больше.

Г а н я. Да я уж тысячу раз говорил.

Ф и л и н (недоверчиво) . Тысячу?

Г а н я. Ну, семьсот пятьдесят! Не верит он больше мне. Зачем они к отцу пошли? Давно?

Ф и л и н. Да уж с полчаса.

Г а н я. Если отцу скажут — убью их. А ведь они скажут. Они затем и пошли!

Ф и л и н. Не ладно ты, парень, живешь. Не ладно… (Отходит.)