НАНКИ-ПУ:
Певцом бродячим я хожу,
Пою куплеты,
Баллады, канцонетты —
Чем надо угожу.
Обилен мой репертуар:
Пою на славу
Все то, что вам по нраву
За скромный гонорар.
На тризне погребальной
Спою печально.
О горе!
Влюбленных серенадою
Обрадую
Я вскоре.
Если в вас взыграли чувства патриота,
Вот вам песня про великого микадо.
Если вы — моряк микадиного флота,
У меня в запасе — флотская баллада.
Когда по морю несется шквал,
Поднимем кабестан
И круто повернем штурвал,
Чтоб курс держать на родной причал,
Плывя из дальних стран.
ХОР:
Йо-хо, йо-хо,
Домой из дальних стран.
НАНКИ-ПУ:
На мачте реет японский флаг —
Доблести нашей знак.
Но всего счастливее бравый моряк,
Когда он идет в портовый кабак
И с гейшами пьет коньяк.
ХОР:
Итак, матросы: полный ход!
Над бурною водой
Мы плывем вперед — ура, вперед!
Нас родина ждет — ура, вперед!
Ура! Мы плывем домой!
НАНКИ-ПУ:
Певцом бродячим я хожу,
Пою куплеты,
Баллады, канцонетты —
Чем надо угожу.
(Речитатив.) Поговори хоть ты со мной,
О, мандолина семиструнная.
Моя душа полна тоской.
О, где Юм-Юм, подруга юная?
(Входит Киш-Миш.)
КИШ-МИШ: Скажи, зачем тебе Юм-Юм?
НАНКИ-ПУ: А вот зачем. Год назад я играл с городским оркестром города Титипу. В это время я встретил Юм-Юм. Мы с первого взгляда влюбились друг в друга, но она была обручена со своим опекуном Ко-Ко, простым портным, и я подумал, что я не смогу к ней посвататься. Обуреваемый отчаянием, я оставил город. Но представьте себе мою радость, когда я месяц назад узнал, что Ко-Ко приговорен к смерти за то, что флиртовал с чужой женой, а флирт с чужой женой — это, как известно, уголовное преступление. И я поспешил сюда, чтобы предложить Юм-Юм свою руку и сердце.
КИШ-МИШ: Юм-Юм скоро приедет сюда из школы, где она училась. А Ко-Ко, приговоренный к смерти, был, по приказанию микадо, помилован и возведен в сан лорда-палача города Титипу. И о мудром микадо, родном человеке, прекрасные песни слагает народ:
О, наш микадо всех мудрей,
И добродетелью своей
Конечно, он
Со всех сторон
Заслуженно прославлен.
И он издал указ такой:
Кто волочится за женой —
Не за своей, а за чужой, —
Тот будет обезглавлен.
И согласятся все тотчас,
Что справедлив его указ.
Таков наш нрав:
Микадо прав,
Такой указ сейчас издав.
ХОР:
Таков наш нрав:
Микадо прав,
Такой указ сейчас издав.
КИШ-МИШ:
И вот японцы все подряд
Тому указу подлежат:
И молодой,
И пожилой,
И кто здоров и болен.
А кто развратничать начнет,
Жену чужую увлечет, —
Ну да, конечно, будет тот
Указом недоволен.
Но будет правильно, увы,
Чтоб он лишился головы,
Чтоб он скорей
Расстался с ней:
Микадо прав — ему видней.
ХОР:
Таков наш нрав:
Микадо прав,
Микадо прав — ему видней.
КИШ-МИШ:
И вот теперь увидим мы:
Преступник выйдет из тюрьмы,
И он взойдет
На эшафот
И будет обезглавлен.
Кто волочится за женой —
Не за своей, а за чужой, —
Пусть он простится с головой:
Такой декрет объявлен.
У всех у нас сомнений нет,
Что справедлив такой декрет.
Таков наш нрав:
Микадо прав,
Такой декрет сейчас издав.
ХОР:
Таков наш нрав:
Микадо прав,
Такой декрет сейчас издав.
(Входит Пу-Ба.)
НАНКИ-ПУ: Как! Ко-Ко, простой портной, стал лордом-палачом города Титипу? Невероятно!
ПУ-БА: Не только лордом-палачом, но и верховным судьей. Наш мудрый микадо, не видя принципиальной разницы между почтенным судьей, который приговаривает преступника к смерти, и умелым ремесленником, который физически приводит приговор в исполнение, приказал совместить эти две должности: и теперь каждый судья, приговоривший преступника, будет собственноручно отрубать ему голову.
НАНКИ-ПУ: Какое логичное решение! Но кто ты, почтенный незнакомец? Ты явно знатного происхождения. Как благородно с твоей стороны снизойти до беседы с простым бродячим певцом!
ПУ-БА: Не благодари! Но — да, я из очень знатной семьи, мой род древнее самого Адама. Я веду свое происхождение от изначальной зачаточной протоплазмы. Меня зовут Пу-Ба. Соответственно, моя семейная гордость совершенно невообразима, и на всех других людей я гляжу с презрением. Но я всячески пытаюсь превозмочь эту свою слабость и стараюсь постоянно подавлять свою гордость. Когда Ко-Ко был назначен лордом-судьей и все ответственные работники города Титипу коллективно подали в отставку, не желая служить под начальством простого портного, я взялся исполнять все их обязанности. И теперь я одновременно — лорд-казначей, лорд-канцлер, генеральный прокурор, главный бухгалтер, генеральный инспектор, архиепископ, председатель парламента, лидер оппозиции, начальник полиции и лорд-мэр города Титипу, а также личный секретарь и семейный адвокат лорда-палача Ко-Ко.
Читать дальше