Максим Владимирович - Последний кабальеро

Эчеварра осторожно прицелился, затаил дыхание, когда его недруг наклонился, чтобы что-то рассмотреть, видимо пустую бутылку, где была вода, что раньше выбросил Эчеварра. Или пара патронов, выпавших у него из кармана, когда он среагировал на резкий хруст подлеска, хотя его спугнул маленький дикобраз. Может ещё что-то привлекло внимание, кто знает, может быть даже сама эта яма, или камени, словно кости торчавшие из земли. Эчеварра не думал об этом, он думал о том, сможет он попасть прямо в голову с этого расстояния или нет. Он рискнул. Грохот выстрела оглушил округу, всполошил птиц. Он сам ошалел, возможно эта местность так искажала звук, что создавало эффект эха, превосходившего сам источник звука. Человек в шляпе упал, задёргался, уронил шляпу. Второй кинулся в сторону, под защиту деревьев, успев пару раз выстрелить в ответ. Мимо. Пули даже не задели камни, возле которых лежал Эчеварра. Он усмехнулся, прицелился и ещё раз выстрелил в ногу раненому. Тот задёргался и стал ползти по песку к деревьям, оставляя за собой кровавый след. Раненый задержит их на какое-то время. Либо не задержит, если он всё же попал в голову. Однако особой надежды не было. В глазах немного рябило, руки подрагивали. Будь у него верная винтовка, то оба противника уже валялись бы мертвыми.

Звук пули, ударившейся о камни над его головой, несколько маленьких осколков, посыпавшихся на шляпу Эчеварра, привели его в чувство. Противников было трое. Одновременно по нему выстрелили из трёх точек. Четверо. Значит, кто-то пришёл на выручку охотникам за головами. Любопытно. Пока ему их выстрелы не угрожали, поскольку попасть в него смог разве что человек с орлиным зрением и очень хорошим оружием. Судя же по сплющенной бляшке, стреляли они из простых пятизарядных Ли, к тому же меньшего калибра. Эчеварра достал начатую коробку патронов и спокойно зарядил магазин карабина, вытряхнув песок, откуда-то взявшийся. Затем, после ещё нескольких выстрелов, не глядя, всё равно сквозь кроны хвойных деревьев он не видел противника, выстрелил три раза по одному предполагаемому месту нахождения движущейся цели. Отчаянный крик, резко оборвавшийся, огласил лес, всполошил птиц, которые и так были напуганы выстрелами и эхом от канонады. Либо он его убил, либо ранил. Зарядив снова, стал выжидать. Никто не стрелял, не кричал. Птицы всё еще голосили, не успокаиваясь. Рука пульсировала, голову мутило. Он огляделся вокруг, затем медленно подтянул кусок старой тряпки, неизвестно откуда тут валявшейся, обмотал ею приклад карабина, и накрыл всё это своей шляпой. Выглядело издалека не очень правдоподобно, разве что сослепу кто-то мог спутать чучело с человеком, но попробовать стоило. Осторожно приподняв чучело над камнями, он замер, затем поднял его ещё чуть-чуть, раскачивая её, словно бы отряхивался.

Первый выстрел снёс шляпу куда-то вниз, второй шаркнул по стволу, и срикошетил по сумке Эчеварра. С криком он уронил винтовку, завыл, осторожно доставая карабин из грязных обмоток. Быстро глянув на обгрызенный деревянный приклад, он удовлетворил своё самолюбие, такой простой трюк позволил провести охотников. Затем положил карабин перед собой и взял в обе руки револьвер, затаился и стал ждать. Никого не было видно, но он чуял, словно зверь, что внизу происходит нечто интересное, явно никто не хотел стать первой мишенью. Наконец, они что-то решили и предприняли очень интересную тактику. Вскочив на ноги, три человека, прикрывая друг друга стрельбой из винтовок, перебежали с одной стороны каменистого пригорка, где росли сосны, на другую, где высилось несколько высоких кипарисовых великанов. Эчеварра не стрелял, для револьвера расстояние на пределе, ему надо было понять, сколько противников есть в наличие. Охотники замерли, если бы у него была винтовка, он смог бы всех их убить, как кроликов. Можно было бы попробовать расстрелять их из карабина, как раз на каждого по смерти, но он боялся шевельнуться, чтобы не выдать себя звуком или привлечь к себе внимание самим движением среди застывших камней. Он выжидал момент, чтобы не промахнуться, и не погибнуть. Если они пойдут так же, как и он, ведь зачем-то он им был нужен, коль пошли следом, смерть их будет быстрой, а у него будет время, чтобы дождаться подмоги, и понять, что же заставило охотников взяться за «котов». «Котов», кроме него и Борреаса, видимо уже в живых не было, если не считать ещё те девять дубин, что отдыхали в форте после погрома в Ичиалька, деревушке горных жителей-рудознатцев. Если же нет, ну что же, он хотя бы попытался сопротивляться неизбежному велению смерти или этого проклятого идола Птица.