Софокл - Филоктет

Негодяй!
990 Что ты опять надумал? Дай мне лук!

Увы! Кто он?.. То голос Одиссея!..

Да, Одиссея. Видишь ты его.

Я предан, я пропал… Так это он
Поймал меня, лук у меня похитил!

Я, и никто другой, не отрицаю.

Сын, лук мой, лук верни…

Нет, не вернет,
Когда бы и желал того, — но ты
Плыть должен с нами, иль возьмут насильно.

Как, негодяй последний, дерзкий плут, —
1000 Насильно?..

Если не поедешь волей.

О Лемнос мой! О всемогущий пламень,
Затепленный Гефестом! Как стерпеть,
Что увезти меня он хочет силой?

Так знай же: Зевс над этим краем царь.
То Зевса воля, — я лишь исполнитель.

Придумал!.. Прячась за спину богов,
И их, подлец, в лжецов ты превращаешь.

Нет, чту их предсказанья… Ехать — должно.

Нет, говорю.

Да, говорю: покорствуй!

1010 Ах я, злосчастный! Значит, я родился
Рабом, а не свободным.

Вовсе нет.
С первейшими ты равен. Вместе с ними
Возьмешь и в прах повергнешь Илион.

Нет, ни за что… хотя бы пострадать
Еще не так пришлось на этой круче.

Что ж хочешь сделать?

Броситься с утеса
И голову о камни раскроить.

Схватить его! — Чтоб броситься не мог!

О руки, руки вы мои! — лишились
1020 Желанной тетивы… он вас скрутил…
Ты, в ком святой и честной мысли нет,
Как ты подкрался, как поймал меня!
Юнцом, мне незнакомым, заслонился!
Хоть нравом схож он не с тобой, скорее —
Со мной, — твои он выполнял приказы.
Раскаяньем он мучится теперь,
Что прегрешил и причинил мне муку.
Душа дурная, вечно с задней мыслью,
Ты научил его лукавым козням, —
1030 А он их чужд, он не хотел того.
Меня связав, ты с острова увозишь,
Где сам когда-то бросил одного,
Без дома и без близких — труп живой.
Увы!
Погибни же! — не раз я так молился…
Но радости мне боги не дают:
Ты жив, доволен, — я же, злополучный,
Знай бедствую, терплю за мукой муку.
А ты и полководцы — два Атрида,
1040 Чей ты слуга, — глумитесь надо мной.
По принужденью ты отплыл, обманщик, [24] Обманщик — Одиссей, притворившийся безумным, чтобы не идти в поход под Трою, что он обязан был сделать как один из женихов Елены.
Под Трою с ними. Я же, горемычный,
Семь кораблей привел им добровольно —
И брошен был… ты утверждаешь — ими,
Они твердят — тобой… На что я вам?
Что вам во мне? Ведь я — ничто, я умер
Для вас давно. Отверженный богами,
Иль я теперь не хром и не зловонен?
Как жертвовать и возлиять богам
1050 При мне? Ведь я за это был покинут!
Так пропасть же на вас! И пропадете
Через меня, коль правда есть на небе.
А правда есть, да, есть — вы не приплыли б
Бедняги ради, сами по себе —
Вам обо мне бессмертные вещали…
О родина! О бдительные боги!
Да покарайте ж, покарайте их
Всех наконец! — коль вы жалеть способны.
Мне жить ужасно… Но едва услышу,
1060 Что их уж нет, — забуду про болезнь!

И на словах упорен и на деле…
Не гнется он под тяжестью беды.

Сказать я мог бы много, если б время
Позволило, — но лишь одно скажу:
Всегда я там, где быть велит мне дело.
И если речь идет о честных людях,
Так не найдется праведней судьи.
Да, я рожден, чтоб все одолевать, —
Но не тебя… Тебе я уступаю
1070 Охотно. Развяжите же его
И более не трогайте… Останься
Здесь: ты не нужен нам, твой лук — у нас.
Наш славный Тевкр — он это дело знает,
Да я и сам умею с луком ладить:
Я мечу в цель уверенной рукой.
На что ж ты нам?.. Броди себе один
По Лемносу. Мы — едем. И, быть может,
Меня ждет честь, сужденная тебе.

Что ж делать мне, злосчастному?.. И ты
1080 Аргивянам с моим предстанешь луком?

Довольно, не перечь. Я уезжаю.

О сын Ахилла! Как? И ты уедешь,
Мне на прощанье слова не сказав?

Идем. Брось на него смотреть, — не то
Испортишь все своим мягкосердечьем.

(хору)

О чужестранцы! Неужель вы тоже
Не сжалитесь, покинете меня?