Александр Островский - Горячее сердце

Гаврило (Васе) . Батюшки! Бери скорей гитару да полезай в кусты.

Вася берет от него гитару и лезет в кусты.

Курослепов.Кому я говорю! Глух ты, что ли! Иди сейчас сюда на глаза и с бандурой!

Гаврило.Гитары нет у меня, Павлин Павлиныч, провалиться на месте, нет-с, это я так…

Курослепов.Как так? Как так, мошенник!

Гаврило.Я, Павлин Павлиныч, на губах, право, на губах.

Курослепов.Поди сюда, поди сюда, говорят тебе!

Вася убегает с гитарой во флигель.

Силан.Ты, братец, иди, коли велят; уж делать, стало быть, нечего.

Гаврило.Что же такое! Я иду-с!

Силан.Ну, маленько потреплет, уж без того нельзя, на то он хозяин.

Гаврило идет нога за ногу. Курослепов обходит его и хочет к нему подойти. Гаврило отступает, потом бежит на крыльцо, Курослепов за ним в дом. Стучат в калитку. Силан отпирает. Входят Матрена и Параша. Силан, впустив их, уходит за ворота.

Матрена, Параша, потом Гаврило.

Матрена (идет к крыльцу, из дому выбегает Гаврило, растрепанный, и сталкивается с ней) . Ой! Пострел! Под ребро! Под самое – под сердце! Я ж тебя, погоди! (Ловит его за руку.)

Параша смеется.

Ты чему смеешься, чему?

Параша.Захотела смеяться и смеюсь.

Матрена.Эко зелье! Эко зелье! (Идет к Параше и ведет Гаврилу за собой, тот упирается.)

Параша.Не подходи лучше, нехорошо тебе будет.

Матрена.Запру тебя, в чулан запру, вот и весь раз говор.

Параша.Нет, не весь, много у нас с тобой разговору будет. (Уходит.)

Матрена.Эко зелье зарожденное! (Гавриле.) А ты откуда взялся? Уж ты на людей метаться стал! Ишь ты какой всклоченный! Трепали тебя, да, должно быть, мало.

Гаврило.Что ж, хорошо, что ль, трепать людей-то! Есть чем хвастаться! Ведь это все отчего людей-то треплют?

Матрена.Отчего? Ну, говори, отчего?

Гаврило.От необразования.

Матрена.От необразования? Тебя, видно, мало? Пойдем, я еще к хозяину сведу.

Гаврило.Да что вы в самом деле! Пустите! (Вырывается.) Я уж и так топиться от вас хочу.

Матрена.И чудесно! Вон и Парашка хочет топиться, так уж вы вместе, и нас-то развяжете.

Гаврило.Ну, я-то уж таковский, а за что вы на дочь-то? Никакого ей житья от вас нет. Это даже довольно подло с вашей стороны.

Матрена.Ах ты, тварь ползущая! Смеешь ли ты так хозяйке?

Гаврило.Ведь это в вас невежество ваше так свирепствует.

Матрена.Молчи! Сейчас я тебя всех твоих прав решу.

Гаврило.Каких прав? У меня и нет никаких. А что мне молчать? Я по всему городу кричать буду, что вы над падчерицей тиранствуете. Вот вы и знайте! (Уходит.)

Входит Наркис.

Матрена и Наркис.

Матрена.Это ты, Наркис?

Наркис (грубо) . Нет, не я.

Матрена.Как ты можешь со мной так неучтиво! Хозяйка желает с тобой нежно разговаривать, – есть ее такое теперь желание…

Наркис.Вообразите! И что еще будет?

Матрена.Ты, как есть, мужик неотесанный.

Наркис.И то мужик, я себя барином и не ставлю. Что ты меня из кучеров-то приказчиком произвела, экономом, – ты думаешь, что я сейчас барином и стал для тебя, как же! Ты выправь мне такой лист, чтобы был я, как есть, природный дворянин, да тогда учтивости от меня и спрашивай.

Матрена.Что ты выдумываешь-то, чего невозможно!

Наркис.А невозможно, я и так живу. Как был невежа, облом и грубиян, так, значит, и остался. И ничего я об этом не беспокоюсь, потому что мне и так оченно хорошо.

Матрена.Что ты какой неласковый сегодня?

Наркис.А вот неласковый, так и неласковый.

Матрена.Да отчего?

Наркис.Так, ни от чего. Про разбойников много слышал.

Матрена.Про каких?

Наркис.Объявились в наших местах… человек полтораста. Шайками по лесам и по воде на лодках.

Матрена.Да врут, чай, поди.

Наркис.Кто их знает; может, и врут.

Матрена.Что ж, ты боишься, что ли?

Наркис.Ну, вот еще выдумала! Стану я бояться, очень нужно!

Матрена.Ты что вышел-то? Тебе не нужно ль чего?

Наркис.Да, мне теперича очень требуется…

Матрена.Чего?

Наркис.Денег.