Луиза. – Ну… увидит – не увидит… Мамаша у меня вообще не в курсе, чем я здесь занимаюсь. Она думает, я швея-мотористка, на фабрике нитки на палец мотаю.
Актер. – Да, мамашу жалко. Но, сама посуди, не могу же я его и впрямь тут грохнуть! Замочить, так сказать в сортире. Божьего человека!
Луиза. – Он шантажист, моралист, зануда и провокатор, а не божий человек! Чмо по жизни!
Актер. – Все мы создания божьи. Скажем так – он божья тварь.
Луиза. – Что тварь, это точно!
Актер. – Может, ему денег дать?
Луиза. – Не возьмет. На принцип пойдет.
Актер. – О как. А может, вообще ничего не печатать? Хрен с ней, с этой скандальной фотосессией.
Луиза. – Ну как так можно, котик? У тебя же упадет рейтинг. Я уже чувствую, что он какой-то не такой. Количество твоих фото в телепрограммах упало на 15 процентов за последние три месяца!
Актер. – Да… что же делать?
Луиза. – Накопать на него компромат!
Актер. – Как это?
Луиза. – А вот так! Сейчас мы ему устроим фотосессию типа «Последнее прости»! Что стоишь? Помогай! Свет ставь!
Луиза подбегает к отцу Филарету, сажает его за стол, вставляет флешку в фотокамеру Макса, делает несколько кадров с ним в виде пьяницы, целующегося с бутылкой, затем подтаскивает к нему Рекса и Макса, ставит кадры их объятий – то ли пьянка, то ли гомосексуализм, не разобрать. Играет музыка, щелкает фотоаппарат, сияет вспышка.
Луиза(не может отдышаться). – Вот так! И так будет с каждым! Кто с фотокамерой к нам придет, от нее и помрет!
Актер. – А дальше?
Луиза. – А дальше я пошлю все эти снимочки его мамашке! Старушка жива еще пока. И старше моей. Если он мою мутер ткнет носом в мои снимки, то я его мазер ткну ее корявым носиком в снимки сынишки! Пусть полюбуется, как ее семинарист-недоучка в столице с мужиками целуется и винище жрет!
Актер. – Ну ты жестокая, Лизунчик!
Луиза. – А то! Иначе у вас в городе не проживешь! И это еще не все…
Актер. – Не все? Что же еще-то надобно?
Луиза. – Буди этих гавриков! Ну, живо! (Будит Рекса и Макса.)
Макс(потягивается). – Вау! Какая компания! Вижу, никто не ушел…
Рекс. – Ну наконец-то я с вами… Свободная, проснувшаяся пресса с вами!
Макс. – А мы ничего не пропустили? Не было ли тут без нас каких-нибудь интересных событий? Волнующих, пикантных подробностей? Перчика? Изюминки?
Луиза. – Счас тебе будет и перчит и изюминка! Мы шпиона поймали!
Рекс. – Шпиона? Где?
Луиза. – Здесь! Прямо тут вот! Проник в дом. Но мы его разоблачили и обезвредили! (Указывает на отца Филарета).
Макс. – Батюшка – шпион? Не может быть! Отец Филарет ближе к святому, чем любой из моих знакомых!
Луиза. – Вот доказательства! (Протягивает фотоаппарат Филарета и удостоверение).
Макс. – Ах, вот как! Конкурирующая фирма! Где-то я это уже слышал… Поп – охотник за сокровищами и конкурент честных благородных папарацци!
Рекс. – Выходит, поп поддельный? Меня не удивило. Даже не вставляет. Я чувствовал, от него несет провинцией. Да и жаргончик… Через каждое слово.
Луиза. – Он мой земеля, а сленга он уже у вас тут нахватался! Короче устроим ему исповедь типа допрос – чтобы уже не отмазался!
Макс. – Лучше назовем интервью – эксклюзивчик!
Отец Филарет медленно приходит в себя.
Луиза. – Давай сюда спецсредства! (Поддерживая голову отца Филарета, поит его вином).
Актер. – Аккуратнее… Вино дорогое…
Луиза. – Да их ничем не прошибешь – только бутылкой по балде!
Рекс(щелкает диктофоном). – Слушаем с нетерпением!
Макс. – Итак, батюшка… тьфу… господин незваный гость… что вас привело в дом артиста NN?
Отец Филарет(сонным голосом). – Меня пригласили… провести венчание…
Актер. – Венчание, понимаешь, мое венчание! Мое с Луизой! А ты, негодяй, подонок однозначно, что устроил? Хотел бежать с ней?!
Отец Филарет. – Да, типо этого… не корысти ради, а только волею божественного чувства…
Актер. – А может хотел меня того… ограбить? Унести все деньги и ценности? Сберкнижки? Кредитки? Счета в швейцарском банке?
Отец Филарет. – Никаких банок я не трогал… только хотел бежать с Лизкой… Спасти ее из сего вертепа…
Читать дальше