Андрей Баранов - Папарацци

Актер. – Ну допустим… продолжайте!

Отец Филарет. – Вот мы и устроим состязание. Если, грубо говоря, вы меня перепьете – несите вашу мерзостную пленку в редакцию, печатайте, пропадайте в грехе и тоните в разврате. Если же нет…

Макс. – Если же нет?

Отец Филарет. – Если же бог даст мне силы выстоять против бесовского наваждения, я выпью не менее вашего, но не опьянею. Сие будет знак свыше, что фотографии надлежит отдать мне! Для полного их в последующем уничтожения. Уразумели, чада мои?

Макс. – Уразумели, батюшка! Мы согласны! Суперпари!

Рекс. – Погоди, Макс, а если он у себя там в семинарии пил без роздыха? Да еще и после смены в церкви… как она у них там называется… после обедни добавлял? Кирял и даже без закуски? Алкоголь-то у них был безакцизный! Да ведь он тогда точно оставит нас без штанов… то есть без фоток!

Макс. – Не дрейфь, киря. Меня никому не перепить. Один раз мы с верстальщиком на двоих литруху водяры раздавили, и закусили одним огурцом. Малосольным.

Рекс. – Малосольным?

Макс. – Ага. Я после этого уже ничего не боюсь.

Рекс. – Ну тогда… ладно. Попробуем.

Макс. – Но у меня тоже есть условие. Проиграете, батюшка – так мы сделаем еще одну серию фоток – и на этот раз уже с вашим участием!

Отец Филарет. – Ах ты… Что ты сказал? Как у тебя твой поганый язык повернулся? Меня, слугу божьего в непотребном виде с блудницей и комедиантом на потеху всей стране выставить захотел, так что ли?!

Луиза. – Но-но, полегче! Я не блудница!

Актер. – А я не комедиант! Нечего меня называть на французский манер! Или я есть великий русский актер, или вы немедленно убираетесь из этого дома! Дошло, батюшка?

Отец Филарет. – Хорошо-хорошо. Не беспокойся, сын мой и не сотрясай попусту воздух. Ну, допустим, я соглашусь… Но и у меня есть условие!

Макс. – Интересно было бы знать, какое?

Отец Филарет. – Если я выстою в сем страшном испытании… я вас исповедую! Прямо тут же, не отходя от кассы.

Макс. – От кассы? Вы имели в виду, батюшка, от алтаря, или как там это у вас, церковников, называется?

Отец Филарет. – Ну да, сын мой… после причастия вином из подвалов господина Народного артиста, нашего щедрого хозяина. Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке, как говорит народ. Глас народа – глас божий, как известно. В трезвом виде мне не достучаться до ваших душ, вижу, слишком глубоко проник в них грех.

Рекс. – Да к нам стучи – не стучи, бесполезно. Глухо, как в танке. Я согласен.

Макс. – Я тоже. По рукам!

Макс, Рекс, Луиза, Актер и отец Филарет сцепляют руки.

Макс. – Заметано! Кто бежит за пузырем?

Рекс. – Конечно, самый умный!

Актер(жеманно). – Луиза, дитя мое, покажи джентльменам, где у нас погреб. И пусть они тебе помогут.

Луиза уходит, Рекс и Макс устремляются за ней.

Актер. – Удивляюсь вам, отец Филарет! Знаю вас недолго, это правда, но вы произвели на меня впечатление человека здравомыслящего и набожного. И как это вы, благочестивый и почти святой, согласились участвовать в непотребной пьянке, в этом странном пари? Зачем вам это понадобилось вообще по жизни?

Отец Филарет. – Также зная вас недолго, могу сказать то же самое и о вас. Вы, уважаемый господин артист, верный сын нашей церкви. И мне доставляет почти физическую боль видеть вас в полуголом и развратном виде на страницах нашей желтейшей и мерзейшей прессы, воистину издаваемой самим врагом рода человеческого. Чтобы спасти вас от позора, я решился на это жуткое состязание.

Актер. – Да от какого позора, батюшка? Сейчас это уже совсем не позор. Даже наоборот – показывает, что я еще в хорошей форме! Выдумали тоже. И бабы все снимаются постоянно… кто в чем… а кто и вообще без ничего. Вы поймите, отец Филарет, раньше самым лучшим актером считался тот, кто классически играл в классическом произведении. Ну например, кто лучше всех сыграет Гамлета. Великая трагедия. А сегодня самый востребованный комедиант тот, кто сумеет правдоподобно подать бред, который пишут наши сценаристы. Сыграл балбеса-полковника милиции, но зато похоже – вот ты и великий артист. И в этом наша сегодняшняя великая трагедия.

Отец Филарет. – Но почему они все в голом виде? И молодые, и старые? Это что? Кино или женская баня?