Тахави Ахтанов - Избранное в двух томах. Том первый

Дербисали перед откочевкой сказал Мурату так:

— Голубчик Мурат, время мы переживаем лихое, и на это, видно, воля аллаха. Не стало богатства, которое мы собирали по крупинке, ногтями выцарапывали из земли. Ты ведь мне не чужой. И корень зла не в тебе сидит. На тебя у меня нет обиды. Как говорится: если время твое обернулось лисой, ты обернись гончей и догоняй. Будь счастлив! А мы перенесем все, что ниспослал нам аллах. В незнакомых местах много рытвин и ухабов, голубчик Мурат. Хотя бы оставил меня жить среди родных. Но что поделаешь!

— Отагасы, что это вы все поминаете о времени? — сказал Мурат. — Народ говорит, что хорошее время только теперь и наступило. Время — не лиса, а мы — не гончие. Власть прочно перешла к нам в руки, вот мы и переделываем время. Не скорбите о скоте, скот нашел своего настоящего хозяина, того, кто ухаживал за ним и растил его. А теперь отправляйтесь побыстрей, а то народ шумит.

— Да, время теперь ваше, — сказал Дербисали, и в глазах его сверкнула ненависть. Но он тут же опустил их и проговорил беззлобно: — Конечно, что же тут другое можешь сказать? Будь здоров, голубчик, передай поклон Арыстану и Жамиле. Кто знает, встретимся ли еще?

Но через четыре года они встретились. Мурат окончил совпартшколу. В 1932 году его командировали в район Жандыза. Это было тяжелое время в Казахстане.

Были ошибки, произвол перегибщиков, происки вредителей... Все это мешало окрепнуть молодому колхозу. Засучив рукава, взялся Мурат за дело, сплотил вокруг себя таких бедняков, как Жангабыл, Картбай... В гору пошел колхоз. И вдруг — как в воду канули несколько колхозников, стал пропадать колхозный скот. Мурат собрал преданных ему людей на совет.

— И Жолман-рваный рот, мой родственник, тоже пропал, — сказал Каратай. — Я потихоньку кое-что выведал у жены. В наши края тайком вернулся Дербисали, Это к нему уходят люди. Я полагаю, они скрываются в густых камышах Соналы.

Мурат, с согласия колхозников, вооружил колхозных джигитов дробовиками и соилами и посадил их на коней.

— Если сможете, уговорите их добром сдать оружие. Надо полагать, они не с голыми руками засели там, — предостерег Жангабыл.

После двухнедельных поисков колхозный отряд натолкнулся на бандитов. Они появились из ущелья на холме Каналы, что на противоположной стороне Соналы. Увидев многочисленный отряд, они застыли на месте, не зная, ударить ли по колхозникам или броситься наутек.

Мурат остановил отряд и, взяв с собой Каратая, выехал вперед. Дербисали он узнал издали. На голове бая красовалась лисья шапка, на плечах — легкая накидка, перетянутая в поясе. Он сидел, подбоченившись, на гнедом коне, поодаль от своей группы. Когда Мурат приблизился, Дербисали взглянул на него со злостью и рассмеялся. Борода его еще больше поседела за эти годы, былая полнота пропала — перед Муратом был сухой, жилистый, крепкий старик. Мурат понял, что ничего хорошего ждать от него нельзя, и круто остановил свою лошадь.

— Ну, чего же не приветствуешь меня, сын Арыстана? — издевательски спросил Дербисали. — Что ж не пожелаешь здоровья?

— И так вижу, что ты здоров, — ответил Мурат, обводя бандитов холодным взглядом. Головы у них повязаны платками, рукава закатаны. Их было не меньше тридцати, у многих ружья. Одни положили их поперек лошадиных грив, другие держали, опустив дула вниз. Было ясно, что выбора нет: либо одолеть их, либо умереть от их пули.

— Я не затем приехал, чтобы узнать, хорошо ли вы живете, — громко сказал Мурат. — Первое мое слово к тем джигитам, которые пошли за тобой, Дербисали. И к тебе это тоже относится. Образумьтесь. Сейчас же следуйте за мной. Не буду скрывать: если ослушаетесь, вам не поздоровится.

— В те годы ты меня выселил, а теперь зовешь ехать с тобой? Чтобы в тюрьму упрятать? Нет, не дождешься. Если сможешь, попробуй взять силой! — крикнул Дербисали и кивнул головой на своих всадников, стоявших на холме. — Явились к нам из города лясы точить, хвастали, что построите новую жизнь. Что ж, увидели казахи эту новую жизнь. Попробовали, какая она на вкус. Теперь поглядим, как вы сумеете перетянуть казахов на свою сторону. На русских надеетесь, а у русских дела не лучше.

Мурат ответил:

— Дерево, вырванное с корнями, больше не даст листвы. И мы не позволим ему расти.

— А-а, это только вы думаете, что вырвали. Нет. Мои корни глубоко сидят в земле.

— Перережем корни. А о судьбе казахов не беспокойся, они нашли свою дорогу. И ты уже не сможешь сбить их с этой дороги. Все, что ты сможешь сделать, это подставлять им ножку. Не очень-то надувай зоб. Тебе кажется, что ты возглавил народ, а у тебя под рукой всего тридцать человек. — Мурат повернулся к холму. — Джигиты, вас сбили с толку! Дербисали вместе с собой и вас всех хочет утопить. Что доброго вы от него видели? Ну-ка возвращайтесь к своим детям и женам! От имени Советской власти объявляю вам прощение!