Юрий Божич - Тень от носа (трагифарс)

Катрин (подходя к Мишелю и снимая маску). У тебя пальцы жигало, альфонса, рантье, живущего на проценты от внешности и разницы в возрасте.

Мишель. (остолбенело). Ты… воскресла?

Катрин. (с усмешкой показывая шагающими пальцами маршрут кеносиса). Я снизошла. А вот как ты сюда попал, мальчик? Заблудился? Была отечная лунная ночь, ты шагнул на проселок, тебе подмигнула оступившаяся и летящая в пропасть звезда?

Франсуа. Прошу прощения, господа. Груз — он таки изнемогает.

Слесарь. Обычное состояние груза, особенно взопревшего. Ничего, поизнемогает. Мы же должны узнать, как этот сосисочник… как он сюда… Я, кстати, не удивлюсь, если окажется, что его зовут Хосе Диего Родригес.

Катрин. Нет, мсье. Его имя Мишель. Четверть века назад его так нарекли в честь отца.

Слесарь. А того, в свою очередь, в честь деда?

Катрин. Вы угадали.

Слесарь. Психические отклонения, мадам, мой профиль. Можете вздернуть меня на первом же суку, если его прадед не был Мишелем.

Катрин. Мыльте шею, мсье, — его звали Христофор.

Слесарь. В каком смысле?

Катрин. В мадридском, мсье. Он был испанец.

Слесарь. Ничего святого. У меня даже аппетит пропал. Чего можно ожидать от потомка испанцев! Могли бы его и не приглашать.

Катрин. Я? Вы шутите? После того, как он однажды свалил мсье Бертильона приступом астмы, заявив, что пяти тысяч франков ему для начала хватит, я чуть не удушила его собственными руками. Он ведь накануне взял у меня ссуду, дал клятву, и вдруг…

Слесарь. Какой изощренный предмет — женская логика. Дать деньги, чтобы потом убить? Это похоже на благотворительность. Обычно делают наоборот: убивают, чтобы потом забрать.

Катрин. Но он не выполнил клятвы, мсье, — никогда не появляться в этом доме. Он появился! Как раз после того, как я с выражением скоротечности бытия во взоре сообщила мсье Бертильону, что прохвост, то есть мой беспутный брат, пал под натиском сенной лихорадки. Под мелкий горох бесконечного дождя мы с мсье Бертильоном откупорили бутылку шампанского, по бокалу поскорбели…

Франсуа. (Катрин). Тысячу извинений, мадам. Но молодому господину, кажется, дурно. (Указывает на Мишеля.)

Одетта. (с тревогой вскакивая и беря руки Мишеля в свои). Мальчик мой, ты бледен. У тебя холодные ладони. Сухие и холодные. Твои глаза — они ввалились. Твой нос заострился, как рог молодого месяца. Твои губы посинели. Твои уши — они стали будто из воска, желтые и лоснящиеся.

Слесарь. (Катрин). Поздравляю, мадам. Вы его таки доконали. Я в этом понимаю толк: так не льстят. Он — труп.

Франсуа. (Одетте). Я бы, мадам, все же настоятельно советовал ему прогулку. А иначе, как говорится, — "наша плоть в бесконечных своих превращеньях то в кувшин превращается, то в пиалу". Хайям, мадам.

Одетта. Не извиняйтесь, Франсуа. Я сама знаю, что кровь должна разыграться, но вы же видите — ему следует немного отдохнуть. (Усаживает Мишеля на стул.)

Франсуа. Сомнительное решение, мадам. Мой дед, земля ему пухом, дожил до ста лет исключительно благодаря двум вещам — винограду и камню.

Одетта. Камню?

Франсуа. Он таскал его зимой по всей усадьбе. Для прилива сил. А в ранних сумерках брался за баян.

Одетта. За баян? Какая тут связь?

Франсуа. Думаю, никакой, мадам. Но не умалчивать же мне о баяне.

Пауза.

К тому же он любил квашеную капусту.

Одетта. Черт знает что такое! При чем здесь капуста?

Франсуа. Вы правы, мадам, абсолютно ни при чем. Но без нее портрет моего деда был бы неполным.

Пауза.

Еще у него были вставные челюсти, белые с розовыми деснами. Он хранил их в стакане с водой. Когда он умер, ему забыли их вставить. И в гробу он выглядел язвительнее Вольтера.

Одетта. Какие все мерзости вы рассказываете!

Франсуа. Еще, мадам, он любил цыган. Это, разумеется, несколько ранее случая с челюстями.

Одетта. (озаряясь улыбкой). Ну вот, другое дело! Цыгане! (Встряхнув и мелко затухнув плечами.) Эх!

Патрисия. (Одетте). Мадам, вот это вот все (в подражание неловко колыхнув одним плечом) вы почерпнули в таборе?

Одетта. В таборе? Вы что-то путаете.

Патрисия. Но вы были в России?

Одетта. А это что, одно и тоже?

Патрисия. Но вы же купались в полынье?

Одетта. Не думаю, мадам, что это именно так и называлось. Я провалилась. Да, это было в России. Шли эти… как их… ну… святки! Веселый праздник, всевозможные забавы… Народ катался с гор на этих… как их… на салазках! Это сани такие, деревянные, похожи на огромных уток. Плясали под гармошку этого… как его, черт… Ко — ма - ринского!