Жюль Верн - Одиннадцать дней осады

Лоранс.Ох!

Рокфёй (в сторону). Ловко проделано!

Робер (удивленный, сдерживаясь). Но, мадам, для вашего клубка не требуется целой газеты!

Леони.Совершенно верно!.. Смотрите, я всегда исправляюсь, если поступила неправильно. (Разрывает газету напополам и отдает Роберу первую половинку.) Читайте ваши парижские новости!

Рокфёй (в сторону). Браво! И еще хотят, чтобы я женился!.. Ну нет!

Максим (подходит к Леони и берету нее половину газеты). Нет-нет, мадам! Раздел, который я хотел показать Роберу, находится как раз в этой половине.

Леони (тихо). Боже мой, как вы несносны!

Максим.Что вы сказали?..

Леони.Ничего я не говорила.

Максим.Я не расслышал.

Рокфёй.Скотина!

Максим.Что?.. (Берет половину газеты, разрывает ее надвое и протягивает один обрывок Леони.) Из этого можно накрутить десяток мотков! (Роберу.) Если хочешь взглянуть… (Протягивает ему обрывок газеты.)

Робер (в сторону, глядя на Леони). Эта дамочка может преспокойно довести меня до преступления. (Берету Максима кусок газеты.) Давай!

Лоранс (Рокфёю). Мы погибли!

Рокфёй (тихо). Нет еще! (Опрокидывает чернильницу на столе.) Ах!

Лоранс.Ах!

Максим.Что случилось?

Робер.Кажется, это никогда не кончится.

Рокфёй.Ах, боже мой! Мадам только что опрокинула чернильницу. И по столу расплывается большое пятно. Это настоящее Черное море! Что делать? Тряпку, мадам, быстрее!

Женщины.Ах, боже мой! Оно растекается!.. Быстрее!

Рокфёй (забирает у Робера кусок газеты и передает его Леони). Вот, мадам! Промокайте! Промокайте!

Леони.Промокаем! (Вытирает чернила газетой.)

Лоранс.Самое время!

Максим.Но, мадам, ради бога…

Леони.Говорите, что хотите, мой милый.

Максим.Но…

Робер (Леони). Ах, так! Вы смеетесь надо мной, что ли, мадам?

Леони.Вы так думаете? Уверяю вас — ничего подобного! Я так огорчена…

Максим.По вашему виду не заметно.

Робер.Конечно, речь идет о столе!

Леони.О чем же еще? Не об этом же клочке бумаги?

Робер.Именно, мадам.

Леони.Правда? О том, что вы читали? Как вы легкомысленно поступили, Рокфёй!

Рокфёй.Да, в самом деле… Но такое зло поправимо. Мог ли я предположить, что будут придавать такое значение какому-то обрывку газеты! Где он?

Максим (подбирая газету). Вот, но в каком жалком состоянии!

Рокфёй.Он слегка испачкан, но немного доброй воли…

Максим.Здесь невозможно разобрать ни строчки…

Лоранс (тихо Леони). Спасена!

Робер (Леони громко). Мадам!

Леони.Боже мой! В чем дело?

Робер (вне себя). Мадам, я не так глуп, как кажется! Эта газета была только предлогом для постоянных преследований, которым я подвергаюсь! Не знаю, какой злой ветер обрушился на мой супружеский союз, но в течение восьми дней, то есть с момента вашего приезда, положение постоянно ухудшается. Моя жена забыла о своих супружеских обязанностях; друзья — о наших дружеских связях. Не могу утверждать, что все это — плоды ваших усилий…

Леони.Но верите в это?

Робер.Верю.

Леони.По меньшей мере прямо сказано.

Максим.Робер!

Лоранс.Друг мой!

Робер.Оставьте меня! Вы все заодно! Оставьте меня!

Лоранс.Что вы хотите делать?

Робер.О, ровным счетом ничего! Не собираюсь даже требовать от вас пожертвовать подругой. Я уступаю ей место! (Уходит.)

Максим (спешит за ним). Робер! Робер!

Робер захлопывает дверь у него перед носом. Максим выходит в дверь в глубине сцены. Появляется оркестр и играет до полного закрытия занавеса.

Рокфёй, Леони, Лоранс.

Рокфёй.Ну и пусть!

Леони.Пусть!

Лоранс.Пусть!

Рокфёй.Еще одна такая победа, как сказал бы Пирр [19] Пирр (319–273 до н. э.) — царь Эпира; воевал с Римом. Победа над римлянами при Аускулуме (279 г.) далась Пирру ценой огромных потерь. Согласно преданию, огорченный массовой гибелью своих воинов царь сказал: «Еще одна такая победа, и я останусь без войска!» Отсюда возникло выражение «Пиррова победа». , — и с нами покончено!