Анатолий Софронов - Деньги

Татарников. Не дождешься! (Сделав несколько шагов к калитке, возвращается.) Пусть помру, но таким, как ты, простору не дам! Не дам! Слышишь? Не дам! (Уходит.)

Шарабай растерянно стоит у крыльца.

Остров при впадении Дона в Азовское море. Контуры садов и виноградников. Фасад небольшого деревянного домика, с зажженным фонарем, висящим у крыши. Около дома — врытый в землю столик. В глубине — небольшой сарай, возле которого лежат пустые ящики и плетеные корзины. Справа сразу начинаются высокие камыши, перепутанные с ивняком. Слева — широкая ива с ветвями, опущенными в воду. За ивой, совсем поблизости, угадывается легкий деревянный причал, скрытый частой сеткой невысоких верб. Около ивы лежит небольшой якорек. Начало октября. Вечер. По небу идут облака, то и дело скрывая луну. Возле дома, у печки, сидя над чугуном, чистит картошку Мария Самсоновна. На деревянных мостках, у берега, стоит Ольга, всматриваясь в темноту.

Мария Самсоновна (перестав чистить картошку, смотрит на Ольгу) . Будет тебе, глаза проглядишь...

Ольга (оборачиваясь) . Не прогляжу, тетя Маня... Сегодня к ночи должны быть. (Подходит к Марии Самсоновне.) По радио сообщили.

Мария Самсоновна. А как не зайдут сюда?

Ольга. Зайдут... Мы договорились с Сеней.

Мария Самсоновна. Любит он тебя. Мать бросил.

Ольга. А ему с ними жизни не было...

Мария Самсоновна. Мать все-таки...

Ольга. Не мать она ему — мачеха.

Мария Самсоновна. Тебе мачеха.

Ольга. Кабы мачеха... Палач мой. Не видела ее три недели — человеком стала.

Мария Самсоновна. Нервенная ты, Олюшка.

Слышен скрип уключин. Мария Самсоновна и Ольга прислушиваются.

Никак мой Маркел Дмитрич!

Голос Крупени (из темноты) . Не бойсь, не бойсь, старуха, это я...

Мария Самсоновна. Носит тебя... Нет чтобы засветло вернуться...

Крупеня (входя) . Не обернешься разом в кооперации. Получай. (Подает кошелку жене.)

Мария Самсоновна уходит в дом.

(Ольге.) Идут, идут рыбачки. Скоро здесь будут. Небось стосковалась за три недели?

Ольга. Стосковалась, дядя Маркел.

Крупеня. Эх, сиротинушка... Замордовали было тебя...

Мария Самсоновна (входя) . Ну? А письмо привез?

Крупеня. Разгадай.

Мария Самсоновна. Я тебя сорок лет разгадываю. Привез, что ли?

Крупеня. Привез, Маня, привез. (Подает письмо жене.)

Мария Самсоновна. От Ванечки... (Бережно раскрывает конверт, читает.) «Д-оро... Дорог... г... дорог...ы...» (Ольге.) Чевой-то плохо писать стал. Когда в первом классе учился, я все читала, что он писал...

Крупеня (достает очки, садится рядом с женой, берет из ее рук письмо) . Если б плохо, не учился бы на третьем курсе.

Мария Самсоновна. Или с глазами что... Буквы прыгают...

Крупеня. Доктором станет — очки пропишет.

Мария Самсоновна. Дожить бы...

Крупеня. Доживешь. Здесь воздух чистый.

Мария Самсоновна. Да ты читай.

Ольга. Давайте я, дядя Маркел.

Крупеня. Нет уж, от сынка сам прочту. (Читает с трудом.) «Дорогие родители, Маркел Дмитриевич и Мария Самсоновна! Чувствую я себя хорошо...».

Мария Самсоновна. Болел, наверно...

Крупеня. С чего это ты решила?

Мария Самсоновна. Коли б не болел, с чего ж ему сообщать, что чувствует хорошо...

Крупеня. Да не пишет же, что болел.

Мария Самсоновна. Скрывает, не желает родителей тревожить. Читай!

Крупеня. А ты молчи.

Мария Самсоновна. Молчу.

Крупеня (читает) . «Занимаюсь очень много, целые дни провожу за книгами, часто приходится бывать в больнице...».

Мария Самсоновна. Чуяло, чуяло мое сердце... И голеньким его вчера во сне видела...

Крупеня. Чего ты чуяла?

Мария Самсоновна. С чего это здоровенький парнишка в больницу ходит? Простуда какая напала...

Ольга. Да что вы, тетя!

Крупеня. Сама ты простуда! Прахтика у его... Что же ты хочешь, чтобы он доктором стал и не прахтиковался ни на ком?

Мария Самсоновна. На ком же он прахтикуется?

Крупеня. На ком, на ком! На людях! На больных!