Петр Киле - Телестерион [Сборник сюит]

Л е в к и п п а
Мелет? Трагический поэт?

П л а т о н
Бездарный!
Сократ не любит, кроме Еврипида,
Умершего в изгнаньи добровольном
Недавно, никого из нынешних,
И те его поносят, как торговки,
Чтоб только бы привлечь вниманье к пьесам,
Безбожным по нелепостям своим.

Л е в к и п п а
Но обратиться в суд? Мелет ведь молод.

П л а т о н
За ним стоит, я думаю, Анит,
Влюбленный некогда в Алкивиада,
Который предпочел ему Сократа.

Л е в к и п п а
В мужских влюбленностях друг в друга нет
Ни справедливости, ни красоты,
А, стало быть, кощунство и обман,
Что порождает зло и против женщин.

П л а т о н
Прости! Я вижу, там идет Сократ.

С о к р а т
Платон! Ты весел и угрюм; весь в думах,
А молодость и сила через край,
Каким я помню здесь Алкивиада,
Пришедшего с дарами Аполлону, —
И будто жизнь вся прежняя вернулась!

П л а т о н
Прости, Сократ, ты, верно, знаешь новость?

С о к р а т
Конечно, знаю; говорил с архонтом,
Который уверяет, что Анит
С товарищами думают, что я
На суд явиться не посмею, зная,
Как ненавистно имя всем мое.

П л а т о н
Не всем!

С о к р а т
Так думают они и правы.

П л а т о н
Так думают они? Они-то правы?!
В чем правы? В чем? В невежестве своем?

С о к р а т
Ну, в чем-то правы, если прав и я;
Ведь Правда — достоянье всех, как небо.
Принес дары и помолился богу?
Могу узнать, о чем просил ты Феба?

П л а т о н
Просил о справедливости, конечно,
Чтоб восторжествовала истина!

С о к р а т
Прекрасно! Значит, избегать сраженья
Не станем мы, пусть гибель нам грозит;
Есть Правда высшая во славе павших.

П л а т о н
Есть Правда? Где ж она? Ужели в смерти,
Когда она и так ведь неизбежность?
Идешь на суд, заведомо неправый,
Во имя торжества закона?

С о к р а т
Правды,
Самой ее идеи — неодолимой
Никем ведь в мире, даже и богами.

П л а т о н
Есть мир идей, творящих нашу жизнь,
Предвечный и прекрасный?

С о к р а т
( обращая взор в небо )
Да, как Космос.

П л а т о н
Для плакальщиц уж слишком вы прекрасны.
Сыграйте лучше Муз из свиты Феба,
Чьим голосом руководим, Сократ
Служил ему с отвагой и упорством,
Как воин отбиваясь от врагов,
Чье имя чернь, и подвиг свой свершил,
И в смерти он достиг бессмертной славы.
( Совершает возлияния богам .)

Х о р г е т е р
Среди гробниц и стел
С изображеньем битв в сплетеньи тел
Мы вспомнить вправе
О веке, просиявшем в славе,
Как день весенний, лучезарный день!
А наш — всего былого тень.
Но лучезарен свет былого
Восходит ныне снова,
Как стройно-дивный Парфенон,
И до Олимпа ясен небосклон,
Где, видно, как и встарь, пируют боги,
Блаженством наполняются чертоги,
Игрою света нисходя,
Как радуга за кромкою дождя.

О, счастье юности родиться в век,
Отмеченный, как человек,
И мудростью, и мощью правой,
Овеянный высокой славой.
Но в мире преходящем нет
Счастливых непрерывных лет.
Как смертному переломить природу?
Могущество утратив и свободу,
Мы грезим, но не детскою мечтой,
А лучезарной красотой
И строя в колоннаде зданий,
И женщин, и мужчин, их изваяний,
Бессмертных, как в мечте,
В предвечной красоте.

ХОР ДЕВУШЕК
Повержены Афины
Пред красотою Фрины.
И нет у нас иных забот,
Как, кроме тех, каких Эрот
На стрелах шлет, сынишка Афродиты,
И нет у нас от них защиты.
И знамениты мы теперь
Лишь славой и достоинством гетер.
( Пляшет .)
Утрачены могущество, свобода.
И только мать-природа
Еще нас, радуя, влечет,
И женской красоте вся слава и почет.
Ее воспел — дивитесь! —
Во мраморе Пракситель,
Влюбленный, как в мечту,
Прелестной Фрины красоту.
( Пляшет .)
Но Рок завистливый, как в маске,
Смеясь, в коварной ласке,
Судьбой Елены говорит:
Изгнанье Фрине тож грозит
За красоту и дерзость упованья
Предстать богиней в изваяньи
И на морском купаньи наяву,
Одетой в моря, неба синеву!