Петр Киле - Телестерион [Сборник сюит]

ПРАКСИТЕЛЬ
Кто там? Я не люблю, когда мешают.
Так и скажи: он весь в работе.

РАБ
Фрина!

ФРИНА
( входя )
Не хочешь видеть и меня, Пракситель?

ПРАКСИТЕЛЬ
А что случилось?

ФРИНА
Ты забыл? Не помнишь,
Что завтра суд?

ПРАКСИТЕЛЬ
Конечно, помню. Фрина!
Тебя встревоженной, несчастной видеть
Не приходилось мне.

ФРИНА
Еще смеется!
Да, мне обидно; я сердита; плакать,
Однако же, не стану, если даже
Приговорят меня такую к смерти.
По крайней мере, никому не будет
До смеха и аттических острот.

ПРАКСИТЕЛЬ
Ну, это слишком. Не допустят боги.

ФРИНА
Приговорят к изгнанью? Это лучше?
Повинна будто бы на самом деле
В нечестии — да, это же позор
И стыд, — и с тем покинуть мне Афины?
В таком неправом деле — лучше смерть!

ПРАКСИТЕЛЬ
Прекрасно, милая! В тебе Афина,
Я вижу в яви, проступает ныне.

ФРИНА
Я жрица Афродиты и Афины?
В том есть резон. В характере моем
Нет слабости обычной, как у женщин,
И деньги платят мне не за любовь,
За мощь и прелесть красоты богини,
Точь-в-точь совсем, как за твои работы.

ПРАКСИТЕЛЬ
Но разве ты не служишь Афродите,
А деньги возбуждают аппетит?

ФРИНА
Еще бы нет. Ты по себе то знаешь.

ПРАКСИТЕЛЬ
Нас город развратил обоих, видно.
Но что и стоит, кроме красоты,
В которой обретаем мы бессмертье?
Не я, не ты, а вся Эллада с нами.

ФРИНА
Бессмертье! А зачем позор изгнанья?

ПРАКСИТЕЛЬ
А могут ведь назначить крупный штраф.

ФРИНА
Деньгами откуплюсь? Куда уж лучше.
Ведь это же к веселью афинян!
Как ни крути, не миновать позора.

ПРАКСИТЕЛЬ
( в раздумьи )
Но оправдание едва ль возможно.
Я знаю город слишком хорошо,
Свободный и благочестивый страшно.

ФРИНА
Здесь любят заступаться за богов,
Как будто боги сами беззащитны.

ПРАКСИТЕЛЬ
Сам Фидий обвинен ведь был в нечестьи,
Творец Афины в золоте и бронзе,
Создатель фризов Парфенона. Боги!
И я боюсь за новшества свои.

ФРИНА
Что снял с меня одежды, чтоб увидеть
Нагую прелесть, красоту богини?

ПРАКСИТЕЛЬ
И, зачарованный, я не решился
Прикрыть слегка божественную прелесть
Легчайшим пеплосом, как повелось,
И Афродита вдруг нагой предстала,
Из моря выходящей в день рожденья,
Или придя на берег для купанья, —
И в этом было чудо, как в явленьи
Пред смертными богини красоты.

ФРИНА
И это чудо сотворили мы?
Твоя заслуга — это безусловно;
А в чем же я повинна? В красоте,
Что от богов, как все благое? Глупо!
Пусть афиняне посмеются всласть
Над Евфием.

ПРАКСИТЕЛЬ
То будет справедливо.
Но как добиться этого?

ФРИНА
Все знают,
Что я твоя возлюбленная, кроме
Служения тебе ж твоей моделью;
Ты знаменит, ты слава афинян;
И ты не выступишь в мою защиту?

ПРАКСИТЕЛЬ
( в крайнем волнении )
Владею я не словом, а резцом…
И я ж тебя подставил Афродитой…

ФРИНА
( невольно рассмеявшись )
Но речь продумать можно и составить,
Как не сумеет Гиперид, оратор.
Ты спорил с Апеллесом об искусстве,
С Платоном тоже, ты владеешь мыслью,
Резец послушен мысли и руке.
(Ласкаясь.)
Ты вдохновен Эротом, Афродитой
И Аполлоном, защити же Фрину,
Когда любил меня ты, как богиню,
Как уверял в восторгах исступленья,
Не в страсти, а в работе над скульптурой,
Прославившей заморский город Книд.

ПРАКСИТЕЛЬ
Когда ты думаешь, что я сумею
Тебя спасти и защитить, изволь.
Я жизнь свою отдам за жизнь твою,
Как эллины за красоту Елены.

ФРИНА
Пракситель! Ты прекрасен, как твои
Творения из мрамора и света.
Я счастлива впервые не собою,
А лишь тобою и твоей любовью.

ПРАКСИТЕЛЬ
Сейчас и здесь?