Владимир Галат - Запах берёзовых почек

…Не долетел, и напрасно уверен был.
Высох, упал.
Всё ж отыскала душа своё дерево —
если б он знал…

В этом мире звуков потеряться можно.
Из одних вопросов соткан белый свет.
Но за всем за этим, как клинок из ножен,
тонкий луч Надежды вытащит рассвет.

Между тем спокойно, не всегда наивно,
не сказать – удачно, часто – недолёт —
мы берём от жизни меньше половины
и гораздо меньше, чем судьба даёт.

Как источник блага, верная причина,
нами мудро вертит, мы чего-то ждём —
как забытый ржавый ножик перочинный,
как костёр, залитый проливным дождём.

Но осмыслить надо, и – чем недоступней,
тем притянет крепче лишней запятой…
Соверши, живущий, соверши поступок,
и отметят звёзды… подвиг непростой.

Живу надеждой иногда увидеть
твой силуэт среди полей, лесов…
среди дельфинов, благородных мидий,
среди улыбок и больших усов.

Но до сих пор я ничего не знаю —
ты человек, судьба или провал?…
Во всяком случае, не твердь земная —
все связи растерял или порвал.

Ты эхо звёздного, увы, молчанья
(конечно, не… проделок Сатаны),
привет колец Сатурна обручальных,
мираж в песках загадочной Луны.

Ты яркий луч или каприз рассвета,
случайно затерявшийся во ржи,
…волнующий внезапно запах лета,
которым никогда… не дорожил.

Я уже далеко…
улыбается вечность,
продолжается жизнь —
незаметно, легко.
Зажигайте
ещё не остывшие свечи —
по осколкам души
я иду босиком!..
Встретить клин журавлей
в синеве раскалённой,
улыбнуться реке
серебристой, живой,
помечтать на траве
изумрудно-зелёной,
на мгновенье услышать
далёкий прибой.

…Как всегда высоко
или хлопотно низко
настоящее бродит —
не вижу его…
Оглушить бы всех свистом,
разбойничьим свистом!
Заколдованный мир —
нет уже… никого.

…Я мало слушал, много ел, ночами спорил
И никого, даже себя, при разговоре
терпеть не мог и не могу. Такой по жизни
хомут несу, в глаза гляжу, почти не лишний.

Не обязательно смолчу – уже понятно,
бывает даже, что крадусь я… на попятный.
Я для истории понятен, жаль – не принят,
такой пустяк я заменяю сладкой дыней.

А за прохладою костёр, река в тумане
и кто-то песню распевает в сарафане…
И я, стремглав, в который раз
(зачем мне это?)
ловлю лучи, жемчужный отблеск для поэта.

…Привет, трава и стрекоза в тумане синем!
Здесь то, что, кажется ещё, зовут Россией…

Средь суеты с бидонами
глаза в тоске, печали —
озёрами бездонными…
О чём они кричали?…

Узнал её по трепету,
по стрелам из колчана.
В ответ моему лепету —
наверное… молчала…

Но взвинчен тишины ручей —
уже готова к взрыву!
«Не смела укротить зверей»,
и путь один – к обрыву!..

Хлестнула яростная дрожь,
вбивая в кожу звуки,
и дождь, осатанелый дождь
выкручивает руки!

И строки полетели ввысь,
что не бывает выше!
Какая в том была корысть?
– Хочу себя услышать…

…Молчит «сосед по этажу»,
«надменный», незнакомый.
– Вы передайте – не дрожу,
давно меня нет дома…

Свет ты мой ясный в окошке…
Милого ждёт не дождётся.
Ждёт не всерьёз – понарошку…
тонкая ниточка рвётся.

Помнит всё, милая, помнит…
чем только всё отзовётся.
Хоть и забыть нелегко мне —
тонкая ниточка рвётся.

Там далеко – те же грозы,
лист позабытый романа…
Прошлого… жёлтые розы
тихо плывут за туманом…

Почему ты за мной побежала,
чем смутил мой суровый отказ?…
Ты стояла в вагоне… без жала,
без ехидства – всего только раз.

И в глазах твоих плыли туманы,
неожиданно кротки… шаги.
Полчаса (полсудьбы) – без обмана,
без любви… не друзья, не враги.

Я запомнил все эти мгновенья
и забыть их уже не смогу.
Что в них было – минута забвенья
или нежности миг на бегу?…