Владимир Галат: Запах берёзовых почек

…Шли чередою казачьи станицы
ветер, ковыль по степи…
Моря Азовского волны-ресницы,
лодка на гребне скрипит…

…Горно-Ульбинка, казахские песни,
моря Балтийского сон…
Край мой любимый, напомни, воскресни!
…Катится дней колесо.

Воздух запомнился Чёрного моря —
терпкий солёный настой…
детства мираж на руках у прибоя,
солнечный луч золотой…

Грустный, седой, может, даже – раб божий —
как не похож на меня!
Где ты, мой край – одинокий прохожий?
Я уже всё разменял…

Я Любовь искал страстно, но усталой зарницей
мне подсказано было – не судьба… не судьба.
Чёрной тенью зловещей и загадочной птицы
Ты однажды мелькнула, превратила в раба.

И, как преданный рыцарь, полупьяный сапожник
обречённо, покорно свою кожу сдирал…
Это делал не я… разве это возможно?
Жизнь… пока меня терпит – Я, другой, умирал.

…Тот, иной, одинокий и покинутый всеми,
не надеялся выжить и сурово молчал…
Как ему помогал я!.. Прочно когти засели
этой птицы ужасной под рукой палача.

Невозможно и больно жить в тоске и печали.
До последнего вздоха тихо дождь моросил…
Я стоял над могилой… только трубы звучали,
те небесные трубы, что услышать – нет сил.

Огонь зажёгся на холсте,
летели искры!
Звенели краски в темноте
двойным регистром…

Стоял маэстро под огнём,
непобеждённый.
Таинственный огонь был в нём,
душой рождённый!

И тот, кто созерцал потом
его творенья,
охвачен был святым огнём
его гореньем!

И каждый думал, что ещё
не жил. Казалось,
что адским пламенем крещён —
огнём врезалось!..

…Позволил мастер отдохнуть
и осмотреться.
И люди выбрали свой путь…
сквозь призму детства.

…А это даже не увидишь среди чудес —
да что там град великий Китеж —
осенний лес!..
И побежали, зажурчали ручьи грехов.
Ах, «крепдешиновые шали»…
и был готов!..

Дорожка лунная и звёзды сияют вновь.
Туда уже вернуться поздно, прощай, любовь!
Мелькают годы, их, пожалуй, и не догнать.
Я провожал, ты провожала…
что вспоминать!..

Мимо пышных кустов и причудливых елей,
я иду по тропинке, иду просто так.
Отовсюду слышны соловьиные трели,
И легко на душе, и не давит рюкзак.

Там волшебною песней неясного рая
фея встретит, поманит, игриво зовёт.
А тропинка петляет, лукаво играя,
то кидается в ноги, то вновь пропадёт.

Здесь и думы всегда потаённые светлые,
сквозь листву проникая, приходят ко мне.
Где же вы потерялись, такие заветные?
Опущу их в рюкзак, отлежаться на дне.

За деревьями скрылась тропинка лесная.
Ухожу, просветлённый, очищенный вновь.
Возвращаясь домой, я себе подыграю
на свирели из детства под знаком «любовь»…

Она молилась у окна.
Свеча горела.
…Вокруг звенела тишина.
Немело тело.

И перед Вечностью поник
порыв напрасный…
Лишь Свет небес и лунный Лик,
простой и ясный.

Чего ждала её душа,
какого чуда?…
…Строптивый конь умерил шаг
средь незабудок.

…Намекнула вчера… заря алая.
Удивлённо встречали прохожие.
Неужели… любовь запоздалая?…
Что с ней делать, такой непохожею?

Ни на что не похожей!.. Отчаянной.
(Как стоишь… за осенними ветвями!..)
Видно, встреча была неслучайною,
звёзды вспомнили, звёзды отметили.

Эх, вы… годы мои, как пожарище!..
Неужели – исполнится, сбудется?
Сквозь листву – взор судьбы обжигающий,
но по-прежнему в сердце – распутица.

Дорогие глаза… и усталые.
Незнакомая страсть – в сердце меткою!
…Не тревожься, любовь запоздалая, —
ты осталась мечтой… незаметною…

Синева, взмах крыла, белизна…
хвойный запах ласкает низину…
на бугры устремилась сосна,
на болоте заждались осину…
Мухомор вдоль дороги лесной
заставляет свернуть, подлечиться.
Я погнался за рыжей лисой,
натолкнулся… на злую волчицу
и пушистый комочек волчат —
белый гриб покидает корзину!
На ежа чуть не сел сгоряча,
разорвал второпях паутину!..
И прощенья у всех попросил…
зачитался поэмой рассвета…
Тихо дождик грибной моросил…
пахло прелестью тёплого лета…