Галина Маркус - Найленир. Эльфийская баллада

Занят Дарил – царь отдал ему всё управленье,
И объезжает владенья свои воевода,
Чтобы не видеть жены нелюбимой, холодной,
Чтоб не встречаться с Альне, что желанна, как прежде…

…Мелиэль тихо сидит у постели Леира.
Входит в шатёр королева и смотрит печально.
Больше уже ничего она сделать не может,
Не понимает, в чём дело, что с сыном случилось.

Светит одна лишь свеча. Погасила сиянье
Звёздных цветов, что горят, отражённые, ночью,
Мелиэль. Кажется ей: пусть бы только очнулся —
Темень уйдёт навсегда. Но как мрачно и тускло

Стало в эльфийском лесу… Вдруг запрыгало пламя
Тонкой свечи – словно ветер подул, и запахло
Свежей озёрной водой – но откуда вода здесь?
И шевельнулся Леир, его дёрнулись руки,

Что-то бормочет с трудом, его речи не я сны.
Кинулись женщины к ложу, но эльф не проснулся,
Словно во сне повторяет: «…Скорей отвечай мне,
Примешь ты клятву мою? Я клянусь – буду верным

Только тебе…»
«Но кому? – вопрошает эльфийка. —
Что говорит он? Леир! Ты кого вопрошаешь?»
Страшно бледна – и в тревоге она, и в смятеньи.
Мать-королева внимательно, пристально смотрит,

Палец подносит ко рту: «Тише, Мелиэль, тише».
Вдруг напряглась, как струна: «Отвечай ему, быстро!
Может, агония это, а может – спасенье!»
Дева молчит. Его голос становится громче:

«Времени нет, отвечай – мне иначе не выжить,
Если согласья не дашь – не проснуться вовеки,
Страшного сна не прервать. Я так ждал тебя…»
«Небо!
Что же мне делать?»
«Ответь! – королева взывает. —

Сына спаси моего! На исходе секунды!
Чувствует он, что ты здесь…» Но не может решиться
Дева лесов… «Принимай, моя радость, скорее!»
Мелиэль плачет – как будто ей что-то мешает.

Вдруг прояснилось лицо его – стало спокойным,
Словно он умер, а может, постигнул блаженство.
Дрогнули веки. И в страхе вскричала эльфийка:
«Я принимаю, Леир, я беру твоё слово!»

В ту же секунду глаза открывает он – видит
Мать и эльфийскую деву: «Откуда взялась ты?
Клятву давал я сейчас – предо мною стояла
Ригэна дева, Альне, а теперь превратилась…

Но приняла мою клятву она! Или это —
Был только сон?»
«Нет, не сон, – мать ему отвечает. —
Дева равнин тебе грезилась? Здесь её нету.
Клятву ты дал и просил у невесты скорее

Слово принять, чтоб тебе исцелиться. Свершилось
В точности так – хоть мерещилась, видно, другая,
Мелиэль нынче спасла тебя… Долго же спал ты!
Мы не надеялись вовсе. Но радость явилась!

Дай обниму тебя, сын. С возвращением, милый!»
«Как – приняла она клятву? Она, не другая?
Я не хотел… я ошибся! Не может ошибка
Стать мне законом… О, мама, скажи мне – не может?»

«Эта ошибка спасла тебе жизнь! Не печалься,
Видно, ты сам для себя отыскал исцеленье,
Видно, так надо – что к смертной взывая, другую
Выбрал твой дух!»
«Лучше б мне никогда не проснуться!

Снова хочу умереть. Где же с и ды? Их стрелы
Жизни отныне милей…» Но он чувствует – силы
Снова вернулись к нему, руки-ноги послушны,
Тело здорово совсем, словно он не недели —

Ночь лишь проспал. Эльф встаёт и глядит на невесту:
«Так же считаешь и ты? Я теперь тебе должен?
Разве я скрыл от тебя, что желаю другую?»
«Дева спас а ла тебя!» «Но навек погубила…

Мелиэль, что ты молчишь?! Я хочу тебя слышать!»
«Клятву взяла она – как же вернуть тебе может? —
Мать возмущается. – Разве виденье живее
Той, что в реальности?»
«Разве ошибка – законна?» —

Молвит в последней надежде Леир. «Поправляйся, —
Тихо ответствует дева. – Закон пусть рассудят
Те, кто мудрее».
«Вот верно! Совет соберём мы,
Там и решим, чем считать твою клятву», – кивает

Мать-королева, обнять его хочет. Но только
Жёсткий рассвет отрезвленье несёт, а не счастье.
Все исцелению рады наследника трона,
Кроме него самого. Вот Совет собирают,

Нет лишь Ма и ра – он должен вернуться со свадьбы,
Но завернул по дороге к приморским границам,
Чтобы проверить заставы. Старейшие эльфы,
Те, что на отдых ещё не уплыли за море,

Собраны здесь, под Вечерней Звездой, на поляне.
Тут и отец, он молчит. Только мать-королева
Всё объясняет подробно. Расследует старый
Мудрый законник лесной. «Говоришь ты, виденье