Джордж Байрон - Дон-Жуан

Увы, сравнится ль блеск подобной славы
Со славой тех, пред кем народы ниц
Лежали? Где их призрак величавый?
Где грохот триумфальных колесниц?
Проходит все — тревоги и забавы,
Победы и обеды знатных лиц;
Едва ль затмит их временная слава
Бессмертную Лукуллову приправу!

Люблю я трюфеля, признаться вам,
И лакомое блюдо «puits d’amour’ы» [663] «Кладези любви» (франц.).
С вареньем или без — по вкусу дам, —
Как поучает нас литература
Кухмистерских. Я пробовал их сам,
Но даже вам скажу — «sans confiture» [664] Без варенья (франц.). ,
Без всякого варенья, эти «puits»
На вкус прелестны, милые мои!
[665] 68. Petits puits d’amour garnis de confiture (маленькие колодцы любви, украшенные вареньем) — классическое и хорошо известное блюдо, представляющее часть гарнира для второго. (Прим. Байрона).

Теряется мой разум в созерцанье
Чудесных блюд, которым счету нет.
Великих несварений процветанье
Их результат, а может быть — секрет.
Кто думать мог, что скромный акт питанья
Отца Адама через тыщи лет
Переродится в сложное ученье,
Дошедшее до грани изощренья!

Звенело рюмок тонкое стекло,
И челюсти работали отлично,
Гурманы задыхались тяжело,
А мисс и леди кушали тактично,
И юноши, чье время не пришло
Любить еду, держались романтично:
Они обилью лучших вин и блюд
Прелестную соседку предпочтут.

Увы, не вклеить мне в мои октавы
Сальми [666] 71. Сальми — рагу из жареной дичи. и консоме [667] Консоме — крепкий бульон. ! Ну как тут быть?
Пюре, gibier [668] Дичь (франц.). и разные приправы
Мне очень трудно в строчки уложить.
На ростбиф каждый бритт имеет право,
Но трудно ростбиф с рифмой примирить;
Притом, покушав сытно, сын Парнаса
Воспеть не в силах даже и бекаса.

Люблю желе, бисквиты, марципан,
Мороженое, фрукты и закуски;
Желудок наш, изысканный гурман,
Страдает от излишней перегрузки!
В произношенье трезвых англичан
Становится подагрой «goût» [669] Вкус (франц.). [670] 72. Goût. — В подлиннике непереводимая игра слов. Французское слово go û t (вкус) пишется так же, как английское слово gout (подагра), хотя произносится иначе. французский.
Я не знаком еще с подагрой, но
Спастись от сей напасти мудрено.

Забуду ль о бесхитростных маслинах,
Союзницах первейших наших вин?
Закусывал я ими на вершинах
Гимета или Суния — один!
Я ел их с хлебом в Лукке [671] 73. Лукка — город в Италии; во времена Байрона — центр маленького государства, герцогства Лукка. и в Афинах
На изумрудной скатерти долин,
Пируя по примеру Диогена
(Он на меня влияет неизменно!).

Отягощенный стол напоминал
Роскошных павильонов вереницу,
Необычайный маскарадный бал
Из овощей, и рыб, и разной птицы;
Мой Дон-Жуан глазами пожирал
«À l’Espagnole» — конечно, не девицу,
А блюдо, что пленяло красотой,
Пикантностью и тонкой остротой.

Сидел мой Дон-Жуан на этот раз
Меж леди Аделиной и Авророй.
Претрудный случай, уверяю вас,
И это ощутил он очень скоро.
Он ежился, не поднимая глаз,
От ясно-проницательного взора
Миледи Аделины — этот взор
Его сверлил насмешливо в упор.

Мне кажется, у глаз бывают уши —
Иначе я не в силах объяснить,
Как удается женщинам подслушать
То, что никто не мог предположить.
Как пенье сфер, способны наши души
Таинственно звучать. И, может быть,
Поэтому порой посредством взора
Длиннейшие ведутся разговоры.

В спокойном равнодушии своем
Аврора на Жуана не глядела.
Обычно мы с досадой узнаем,
Что ближним нет до качеств наших дела.
Жуан мой не был фатом, но и в нем
Аврора самолюбие задела;
Себя он как бы лодкой ощущал,
Затертой между двух ледовых скал.

Он пошутить попробовал — напрасно.
Ему, конечно, вежливо ответили,
Но, глядя вдаль спокойно и бесстрастно,
Как будто шутки вовсе не заметили.
И скромность и заносчивость ужасны,
В каком бы облике мы их ни встретили.
Он видел, что миледи быстрый взгляд
Таил язвительной насмешки яд.

Она ему, казалось, говорила:
«Я так и знала!» Уверяю вас:
Подобное злорадство — это сила
Опасная и вредная подчас.
Герой, чье сердце шутка оскорбила,
Все выполнить старается как раз,
Что в мстительном намеке заключалось…
Глядишь — ан шутка правдой оказалась!