Джордж Байрон - Дон-Жуан

Итак, Жуана брак был предрешен,
И только за невестой дело было.
Мисс Мак-Ин-Фольо был представлен он,
Мисс Блик, мисс Шик и юной мисс Мак-Милло,
Наследницам мисс Чек и мисс Купон
(Всех Аделина в гости пригласила!).
С любой из них любимец юных муз
Мог заключить превыгодный союз.

Там нежная единственная дочка,
Спокойная, как озеро, мисс Пруд,
Была бела, как молоко в горшочке,
Пока густые сливки не сольют.
Не верьте этой милой оболочке;
Под нею смесь простую узнают
Воды и молока. Хотя для брачной
Спокойной жизни эта смесь удачна.

Мисс Смеллоу, очень гордая собой,
Богатая и бойкая девица,
Об орденах и ленте голубой
Мечтала. Но не каждый день случится,
Что герцог, предназначенный судьбой,
В ловушку сам собою залучится;
Среди девиц подобных что ни год
На турок и на русских спрос растет.

Там были… но к чему перечисленья!
Скажу короче: там была одна,
Прелестная, как светлое виденье,
Как фея, как сиянье, как весна, —
Аврора Рэби. Нежное волненье
Рождала в сердце каждого она.
Несмелое, но дивное творенье —
Как роза накануне пробужденья!

Она осталась рано сиротой.
Опекунами добрыми любима,
Знатна, богата, — но немой мечтой,
Раздумьем одиночества томима.
Как будто силы юности златой
Сломила смерть, промчавшаяся мимо.
(Так во дворце пустом болит сильней
Душа в тоске о счастье прошлых дней!)

Она была младенчески-нежна,
Но что-то в ней таинственно сияло…
Как серафим задумчивый, она,
Казалось, непрестанно горевала
О тех, кто согрешил и чья вина
Несчастный род людской отягощала;
Она казалась грустным духом тем,
Что охранял покинутый Эдем!

Она держалась веры католической
И верила всем сердцем и умом:
Сей ветхий культ красою романтической
И строгостью пленял ее. Притом
Она гордилась славой героической
Своих отцов, и словом и мечом
Обычай старой веры защищавших
И ей святую верность завещавших.

Она глядела кротко и светло
На божий мир, его не понимая;
В ней сердце безмятежное цвело,
Как ландыш, в тишине благоухая.
Всеобщее признанье ей дало
Какой-то гордый ореол; сияя
Возвышенным спокойствием, она
Была чудесной прелестью сильна.

Но почему-то в списки Аделины
Аврора не была занесена,
Хотя она имела все причины
Затмить прелестных сверстниц имена;
Любого благородного мужчину
Такая дева, кажется, должна,
Высокой добродетелью блистая,
Склонить на путь супружеского рая.

Мой Дон-Жуан был очень удивлен
(Как древний Рим, не видя бюста Брута
В процессии Тиберия), и он
Спросил о ней, но в эту же минуту
Миледи, вдруг приняв надменный тон,
Сказала очень резко почему-то:
«Аврора мне не нравится: она
Наивна и притворно холодна!»

«Но мы единой веры! — с удивленьем
Сказал Жуан. — Нас легче обвенчать;
Не пригрозит мне папа отлученьем,
Не заболеет от досады мать».
Но леди Аделина с нетерпеньем
Всех женщин, не желающих признать
За оппонентом правоту и силу,
Все тот же довод сухо повторила.

Так что же? Если доводы умны,
Не портятся они от повторенья,
А если глупы, — может быть, цены
Прибавит им простое умноженье.
Настойчивостью действовать должны
Политики, поддерживая пренья:
Противника старайтесь утомить —
Его тогда нетрудно и затмить.

Но почему миледи Аделина
С предубежденьем относилась к той,
Чей кроткий облик, светлый и невинный,
Лишь со святыми спорил чистотой?
Миледи славилась не без причины
Любезностью, умом и красотой, —
Но (это испытал любой живущий)
Капризы каждой женщине присущи.

Не по душе, наверно, было ей
Спокойное Авроры отношенье
К мельканью лиц и пестроте идей.
Нет худшего на свете униженья,
Чем превосходство ближнего.
Больней Обиды это тайное сомненье
В себе самом; Антоний это знал
И от величья Цезаря страдал [649] 53. …Антоний это знал И от величья Цезаря страдал. — В подлиннике не совсем точная цитата из «Макбета» (акт III, сц. 1). .

Но то была не зависть, — о, еще бы! —
Миледи чувства этого не знала!
То было не презрение — за что бы
Она Аврору Рэби презирала?
То не была тоска ревнивой злобы,
Которая прекраснейших терзала,
То не было… Но нет, вопрос не в том;
Что это было — вот проблема в чем.