Джордж Байрон - Чайльд Гарольд

«То есть – Льва св. Марка, венецианского знамени, откуда происходить слово «Панталон»– Pianta-Leone, Pantaleon». (Прим. Байрона).

Венецианцам в шутку дано было прозвище: «Pantaloni». – Байрон, видимо, доверившись авторитету какого-нибудь венецианского словаря, полагает, что это прозвище обязано своим происхождением патриотизму венецианцев, о которых говорили, что они водружают свои знамена с изображением Льва на каждой скале и на всяком бесплодном мысе в водах европейского Востока, и что эта страсть к разбрасыванию своих знамен послужила поводом для соседей в шутку называть венецианцев «насадителями Льва». Вернее другое объяснение, сближающее это прозвище с Pantalone, одним из типов итальянской commedia dell'arte, и с именем Pantaleone, которое венецианцы часто давали своим детям, в честь святого Панталеона или Пантелеймона Никомидийского, врача-мученика, очень почитаемого в северной Италии и особенно в Венеции, где находились и его мощи, прославленные чудесами.

Кандия и весь остров Крит были отняты у Венеции 29 сентября 1669 г., после геройской защиты, продолжавшейся 25 лет и несравненной по храбрости в летописях венецианской республики. Битва при Лепанто, 7 октября 1751 г., продолжалась пять часов; в ней пало 8.000 христиан и 30.000 турок. Слава этой победы принадлежит Себастиану Вениеро и венецианцам.

Плутарх, в биографии Никия, гл. 29, рассказывает, что трагедии Эврипида пользовались повсюду в Сицилии такой славой, что афинские пленники, знавшие отрывки из них, приобрели расположение своих господ.

По Парижскому трактату 3 мая 1814 г., Ломбардия и Венеция, составлявшие со времени Аустерлицкого сражения часть францусского Неаполитанского королевства, были переданы Австрии. Представителем Великобритании на конгрессе был лорд Кэстльри.

Фриульские горы – отроги Альпов, лежащие к северу от Триеста и к сев. – востоку от Венеции; их можно видеть с Лидо.

«Заключающееся в этой строфе описание может показаться фантастическим или преувеличенным тому, кто никогда не видел восточного или итальянского неба; но здесь лишь буквально и едва ли с достаточною яркостью изображен один августовский вечер (18-го числа), виденный автором во время поездки верхом вдоль берегов Бренты, близ Ла-Миры». (Примеч. Байрона).

Брента берет начало в Тироле и, протекая мимо Падуи, впадает в лагуну у Фузины. Мира или «Ла-Мира», где Байрон провел лето 1817 г. и опять был в 1819, лежит на Бренте, в шести или семи милях от лагуны.

Из представителей древней фамилии Эсте, маркизов Тосканских, Аццо V впервые получил власть над Феррарой в XII столетии. Его дальний потомок, Николо III (1384–1441), основал Пармский университет. Его второю женою была Паризина Малатеста (героиня Байроновской Паризины, изд. в 136 г.), обезглавленная за нарушение супружеской верности в 1425 г. Три его сына – Лионель (ум. 1450), друг Поджио Браччиолини, Борсо (ум. 1471), который ввел в своих владениях книгопечатание, и Эрколо (ум. 1505), друг Боярдо, – все были покровителями наук и ревнителями Возрождения. Их преемник, Альфонс I (1486–1536), женившийся (1502) на Лукреции Борджиа, прославил себя, приблизив к своему двору Ариосто; а его внук, Альфонс III (ум. 1597), сначала был другом Тассо, а потом объявил его сумасшедшим и заключил в больницу св. Анны (1579—86).

«Знаменитое письмо Сервия Сульпиция к Цицерону, по случаю смерти дочери последнего, описывает – в том виде, в каком он был тогда и находится еще и теперь – тот самый путь, по которому я часто проезжал в Греции во время различных моих поездок и путешествий по суше и по морю: «Возвращаясь из Азии, я плыл от Эгины к Мегаре и созерцал окружавшие меня страны; Эгина была за мною, Мегара – впереди, Пирей – направо, Kоринф налево; все эти города, некогда столь славные и цветущие, теперь лежат в развалинах и запустении. При этом зрелище я не мог не подумать: увы! что же мы, жалкие смертные, волнуемся и мучится, когда кто-нибудь из ваших друзей случайно умрет или будет убит, если жизнь человеческая вообще кратка, и если здесь, передо мною, лежат останки столь многих славных городов». (Примеч. Байрона).

«Поджио, смотря с Капитолийского холма на разрушенный Рим, воскликнул: «Ut nunc omni decore nudata, prostrata jaceat, instar gigantei cadaveris corrupti atque indique exesi». (Прим. Байрона).

Богатство, благодаря которому флорентийская знать могла удовлетворять своему вкусу к утонченной роскоши, было продуктом успешной торговли. Так, напр., Джиованни Медичи (1360–1428), отец Козимо и прадед Лоренцо, был банкиром и торговал на европейском Востоке. Что касается эпохи Возрождения, то, не говоря уже о флорентинском происхождении Петрарки, двое величайших итальянских ученых и гуманистов, Фичино (род. 1430) и Полициано (род. 1454) были флорентинцы; а Поджио родился (1380) в Терра-Нова, также на флорентинской земле.