Сергей Соловьев - Собрание Стихотворений

Муза, мчись к степным привольным странам,
Где шумит в черешневой тени
Синий Днепр; в холмы, где Первозванным
Крест Христов воздвигнут искони.

Не сюда ль Царьградские владыки
Слали драгоценные дары?
В теремах не умолкали клики,
Шумные и хмельные пиры.

Витязи, доспехи боевые
Снявши с плеч и позабыв труды,
Поднимали кубки круговые,
Сладкой пеной пенились меды.

Но уже каноны и стихиры
Раздавались в храме. От кадил
Дым бежал. И немощный, и сирый
Во дворце шииту находил.

Что же вдоль шумящих улиц
Вихрем кони пронеслись,
И жужжаньем медных сулиц
Огласились даль и высь?

Мчатся в битву паладины,
Полон стрел тугой колчан.
Не спасется ни единый
Из кичливых половчан.

Конь играет. Князю любо
Слушать копий зычный звон,
Отдыхать под тенью дуба
И шеломом черпать Дон.

Дикой степи ветер свежий
Бьет в лицо. Окончен бой.
Сладок в полумраке вежи
Сон под шкурою медвежей,
Медный шлем под головой.

Русский князь не знает страха,
Лишь пред Богом он не горд.
Даже имя Мономаха —
Ужас половецких орд.

Витязь битвы жаждет рьяно,
Верный Богу и копью,
И прославит песнь Баяна
Павших в праведном бою.

Лучше смерть, чем плен и цепи…
До зари бродя без сна,
Кличет ладу дева степи,
Черноока и стройна.

Но с востока грянул смерч Батыев,
И, облекшись в пепел, дым и смрад
Ты померк, первопрестольный Киев,
Ярослава златоверхий град.

Ветер легкий, тиховейный,
Парус зыбля без труда,
Гонит к пристани лодейной
Иноземные суда.

Сколько шлюпок даль примчала!
Первый луч едва блеснул,
Как уж слышен скрип причала
И заморской речи гул.

Моряков синеют блузы,
Возрастают плеск и шум,
С громом выгружены грузы,
Дружно опорожнен трюм.

Запад гордый, запад вольный,
Веселы твои гребцы,
Здесь — и Любек, и Стекольный,
И Ганзейские купцы.

Блещут волны голубые,
И гостям заморским нов,
Новгородская София,
Звон твоих колоколов.

Разрывая все оковы,
Гордо главы возноси,
Самовластный и торговый
Город Западной Руси.

Ты не знаешь, как далече
В сумрак будущих веков
Твоего лихого веча
Властный достигает зов.

С правдою Востока споря,
Ты науки поднял стяг,
Предприимчивый, как море,
Гордый, западный моряк!

Новгород богат. На деле
С ним бороться не легко…
И над Ильменем запели
Гусли нежные Садко.

Не замолкнут о тебе витии,
Лиры о тебе не замолчат,
Озлащенный солнцем Византии,
Третий Рим, обетованный град.

Не в тебе ль начало царской славы,
Благочестьем осиявший мир,
Семихолмный и золотоглавый,
Полный благовеста и стихир.

Нега флорентийского искусства
Праведным велением царей
Здесь цвела. Молитвы Златоуста
Возносились к небу с алтарей.

В греческих законах Иоанны,
Изощрясь, творили хитрый суд,
Здесь Феодор, крин благоуханный,
Был молитвы избранный сосуд.

В фимиаме расцветали фрески
По стенам. В кадилах золотых
Ладан голубел. Сияли в блеске
Раки чудотворные святых.

Жены, девы, чистые, как крины,
Веры возращали семена,
И Анастасии, и Ирины
Памятны честные имена.

Звон к вечерне. Вечер.
Поздно. Розовеют гребни льда,
И горит зарей морозной
Обагренная слюда.

«То-то князю буду рада,
То-то крепко обойму!»
Красная зажглась лампада
В потемневшем терему.

Вечер скучен, вечер долог.
Перстенек надевши злат,
Слушая знакомый пролог,
Алый вышивает плат.

Должен к празднику Успенья
Он поспеть. На плате том
Самоцветные каменья
Блещут в поле золотом.

Труд благочестив и мирен.
Посреди алмазных звезд
Вышит лучезарный сирин,
Алой земляники грозд.

И до ночи ежедневно,
Лишь зардеют купола,
Шьет Московская Царевна,
Круглолица и бела.

Вскинет очи, и, блистая,
Засинеют небеса.
Блещет золотом крутая
Умащенная коса.