Семён Кирсанов - Поэтические поиски и произведения последних лет

Вам,
что решили
сквозь лед и камень
пройти
к вершине своих исканий;
вам,
смывшим с мыслей
грязь себялюбья;
вам,
не забывшим
крюки и зубья
с веревкой прочной
подвесить к вьюкам;
вам,
знавшим точно
вес жизни друга,
когда слабел он
на гребне белом;
вам,
различавшим
со взгляда, сразу,
где час,
где вечность,
где только фраза,
где настоящая
человечность;
вам,
кто с ладони
пьет,
точно с блюдца,
нарзан студеный
под горной складкой;
кому так сладко
переобуться
в тиши привала
у перевала;
вам,
кому спится легко и ровно
под звездным кровом;
вам,
потесниться
и поделиться
всегда готовым;
вам,
в мире снежном —
душой богатым,
простым, и нежным, и грубоватым, —
друзьям случайным
в пути по свету
я поручаю
поэму эту.
Ей
в буре бедствий,
в пурге событий
пропасть
без ве́сти
вы не дадите.

На Крыше Мира
с Тянь-Шанем рядом
вершин
Памира
белеют гряды.
Памир
вы видели?
Он удивителен.
Над зноем Индии
он
весь заиндевел,
и Гиндукушу
он смотрит в душу.

В час
самый ранний,
когда светает,
привет
багряный
он шлет Китаю,
как друг навеки.
И неустанно
творит все реки
Таджикистана.

Спят перевалы,
через которые
шли караваны
во мгле истории.
Все трудно,
честно,
сурово,
строго.
Скалой отвесной
скользит дорога.
Сорвешься —
кончено!
Лишь пыль всклокочена…

Путь
Марко Поло —
мир словно умер,
безлюдно,
голо.

А горы
в думе
о гуле странном
за океаном:
какая тень там,
над континентом?
Кто не взволнован,
не поколеблен
их вечно новым
великолепьем!

Здесь
нет двуличия —
одно величие!
Но не презрителен,
он
только старше,
седой президиум
планеты нашей.
Арены,
бездны,
ручьев рождение,
морены тесные нагромождения,
размывы,
срывы,
где ждет разведчиков
внезапность бедствия,
где глетчер Федченко
ползет,
как шествие
горбатых статуй
в сосульках спутанных,
покрытых прахом
и в лед закутанных
гигантских женщин,
объятых страхом
у скользких трещин…

Лавин
падение
с грохотом бешеным,
оскалы хаоса
тысячеликого,
и где смыкается
Цепь Академии
с хребтом заснеженным
Петра Великого,
где льдины плотные
и фирн
спресованный
все склоны заняли, —
там,
как высотные
Природы здания,
закрыв снегами
свои морщины,
недосягаемые
стоят вершины.