Маро Маркарян - Горная дорога

А мать, трудов своих не замечая,

Весь мир огромный на плечах несет.

Не петь бы мне про годы и про реки,

Про доброе и злое в человеке,

Любовной бы тоски не вспоминать,—

А научиться сердцем воспевать

Любовь, непроходящую вовеки,

Что попросту мы называем — мать!

1952

Одно из когда-то задуманных дел:

О классе моем рассказать я хотела;

О классе, который на пенье шумел

И на рисованье был занят не делом.

Но в классе был физик, вступавший

всегда

Со старым учителем в диспут горячий,

И был математик, что мог без труда

Решать хоть какие угодно задачи.

Ботаник и тот отличался у нас.

Имелся знаток по любому предмету.

Ведь это был наш, а не чей-нибудь

класс,

Понятно, что место нашлось и поэту.

1957

Шумные собранья в школьном зале…

Выпуск стенгазеты вечерами…

Спорили. Кипели. Заседали.

Выступали с грозными речами.

Словно может рухнуть мирозданье,

Кончится движение планеты,

Если вдруг сорвется заседанье

Или опоздает стенгазета.

Каждый был трибуном вдохновенным,

В каждом жил невыявленный гений.

Мы, казалось, правили вселенной

В нашей школе, в маленьком селенье.

Я не знаю, может быть, и вправду

Мы нашли великие решенья,

Беззаветно веря в жизнь и в правду

В нашей школе, в маленьком селенье…

1948

Из старой печки вьется струйкой дым.

На улице зима — простор ветрам и вьюгам.

А мы с тобою за столом сидим

И весело смеемся друг над другом.

Ты столбиками цифр испишешь весь блокнот,

А я твержу стихи любимого поэта…

На улице зима. В горах метель поет.

Бывало, мы с тобой проспорим до рассвета.

— В бездушных цифрах нет ни жизни, ни

огня!—

Я говорю тебе. — Ты слишком сух и пресен! —

С усмешкой строгою ты взглянешь на меня:

— Молчи уж, пленница пустых, ненужных

песен!

…С тех пор прошло немало зим и лет,

В родном краю отрадно и светло нам.

Я — пленница стихов, затем что я — поэт,

А ты, мой брат, ты стал прославленным

ученым.

Наш отроческий спор невольно разрешив,

Живая жизнь сама дала нам дар прозренья:

Поэзии огонь ты вносишь в холод цифр,

Я трезвость разума — в огонь стихотворенья!

1948

А помнишь ли ты, дружок ясноокий,

Сестричка моя, шалунья Армик,

Как мы наизусть зубрили уроки,

Чтоб только от них отделаться вмиг?

Искали впотьмах случайной удачи,

Стремясь угадать готовый ответ…

А жизнь припасала такие задачи,

Что, кажется, им решения нет.

Вопросы ее все жестче, прямее,

Ответить на них труднее стократ,

А я ничего теперь не умею

Зубрить наизусть, решать наугад.

1949

Пьесу поставить хотели мы в школе,

Но неожиданно стали в тупик:

Распределять не умеем роли,

Только начнем — перессоримся вмиг.

И закипает горячая схватка,

Всякий стремится свое доказать…

Так, ничего и не сделав порядком,

Мы по домам расходились опять.

Наших волнений причину открою.

Повод к раздору, конечно, не нов:

Все мы хотели играть героев

И не хотели играть врагов.

Каждый в мечте сокровенной уверен,

С детства о подвигах грезить привык,

И для него-то по крайней мере

Слава бесспорной казалась в тот миг.

Так из затеи и не было проку…

Но наступил долгожданный срок —

Вышли мы в мир, на большую дорогу.

День этот в памяти каждый сберег.

Жизнь мы тогда посвятить обещали

Всю без остатка стране дорогой.

Так уходили мы в ясные дали,

В разные стороны — к цели одной.

Многие вправду сегодня герои,

Пали иные в жестоких боях…

С гордостью, с грустью глубокой порою

Детство их чистое славлю в стихах.

1946

Помню, шутил ты на перемене,

Стоя со мной ото всех в стороне:

— Автор лирических стихотворений,

Ты хоть разок напиши обо мне!

Глядя на окна университета,

Я о тебе вспоминаю с тоской.

Юность твоя оборвалась где-то,

Ты не вернулся с войны домой.

Шаг замедляю в волненье глубоком.

Чудится — вновь тебя вижу в окне,