Александр Долгушин - В другом мире

Цветок ромашки, сломанная ветка…
Как говорится, здравствуй, Новый год! —
Мерещится? – Ползущая рулетка!..
Да это же улитка, ёшкин кот!

Хороводы берёз окружает кружащийся снег.
Мягко стелет зима. Замерзают прозрачные ветки.
Засыпает природа. Плывёт в летаргическом сне
Невидимка-река под сугробами. Рыбицей в клетке.

Рыхлый воздух пронзают плотвичками стайки синиц.
Птичий рынок-базар за окошком, в избушке-игрушке.
Взгляд лукавый порой нарушает прозрачность границ,
Прикасаясь к испуганным листьям герани-старушки.

Суетливые мухи толкутся, стучатся в стекло,
Бестолково роятся и мёртвыми падают наземь.
Сколько зим, сколько лет неизвестно куда утекло
Сквозь апрельский простор с растопившимся многообразьем

Земноводных, воздушных, снежинковых сказочных тел!..
Слово «Бог» застывает в причудливо-правильных позах
Идеальных кристаллов. Распяты деревья на сером холсте.
Комья серых ворон – словно гнёзда без птиц на берёзах.

Оказывается, птицы питаются одуванчиками,
Которые не успели ещё улететь!
Питаться одуванчиками – это заманчиво!
Интересно, не прорастут они в животе?

В пруду волосатые утята, не гадкие,
Плавают, перепонками смешно гребя
Лапок. Им утки кусочки сладкие
Самые в клювы кладут, любя.

А в поле цветочном – лиловом, сиреневом, —
Пчёлы работают. В майках в полосочку.
Отдых у вас? Всё до фени едреней вам?
Нет, не дождётесь (про папиросочку).

По веткам сосновым – как по бульварчику
Бегают белки. Лукавые глазики.
Что, если слопать стожок одуванчиков?
Вряд ли взлетишь. Лишь замучают газики.

Птицы и рыбы, трава, насекомые,
Белки… Живут за границею, вроде, но
Их языки всё равно мне знакомые.
Им вся Земля – безграничная Родина.

А вот с людьми как-то всё сложноватее.
Что-то лопочут они не по-нашему.
Глухонемой. Словно мух в стекловате я.
Сел на скамейку. Не знал, что «окрашено».

Кисленькие жопки муравьёв,
Аскорбинка заячьей капусты,
В две ладошки – речку. До краёв.
С облаками. Выпил – стало пусто.

Корка хлеба, сахара кусок
И домой под вечер – из-под палки.
Из берёз весенний свежий сок —
Без какой-то соковыжималки.

Руки в цыпках, в кЕдровой смоле,
Животы набиты земляникой…
Нам, как видно, некогда болеть
Было. Вот такая закавыка!

Птицеловы, не ловите птиц!
Пусть они по небесам болтаются.
В них же нету золотых яиц,
Не крутые даже в птицах яйца!

На берёзе ворон – скрип, да скрип.
Умный, крепкоклювый, быстроглазый!
Подхватил, наверно, птичий грипп.
Оттого и кашляет, зараза.

А в кустах крадётся птицелов.
У него в руках густые сети…
Не хватает воробьиных слов
Мне уже на птицеловов этих!

Я лепетаю детский лепет.
Какая это лепота,
Когда снежки из снега лепят,
Когда в дому мурлыкота,

А также я зимой скучаю
По летним дождикам грибным,
Шмелям, ромашкам, Иван-чаю,
Пушным воробушкам рябым,

По солнцу, радугам в пол неба…
В душе я – маленький пострел.
И ты, пожалуйста, не требуй,
Чтоб я внезапно постарел.

Настанет осень – лист кленовый
Когтями вцепится в газон.
Неспешно наступает новый
Пальтово-шапочный сезон.

А мы и рады, и не рады,
Что время не воротишь вспять.
На окнах ящики с рассадой,
И грядки хочется копать.

И хочется делить на части
Земли оттаявшей пирог…
Наквасить бы кадушку счастья!
Пускай стоит в кладовке. Впрок.

С недосыпу туман в голове. И немного качает.
Город гулок и пуст, словно все улетели на Марс.
Ни души сухопутной. Лишь крики тревожные чаек
Над макушками сосен в предсолнечный мечутся час.

Сапоги омывает роса, и кустарники лижут,
Как телята, мне руки. Спешу, предвкушая уже:
Станет в прятки со мною играть по-мальчишески рыжик
Среди юных берёзок, взлохмаченных и в неглиже.