Софья Хромченко - Добрая память

Ольга боялась: настанет тот вечер,
Как муж не придет из архива. Любой
День обжигал их разлукой и встречей.
Год минул сыну, и минул другой.

В тридцать втором уж почти утвердились,
Что миновала, должно быть, беда, –
Были б нужны, их уже бы хватились…
Вот разлучиться им пало когда.

Ольга в тот день избежала ареста
Чудом: с ребенком на рынок уйти
Ей довелось, а уж там с горькою вестью
Былой поварихе случилось найти.

На счастье семьи, в этот день заходила,
Их Фекла проведать. Жестокой бедой,
Ольгу найдя, поделиться спешила:
«Ваш муж арестован – была к вам домой». –

«Георгий… Петрович? – «Другой есть? Бегите!
За вами придут. Мне сказал ваш сосед,
Где вы. Не нашла бы иначе. Спешите!
Изловят вас если, хлебнете вы бед!» –

«За что?!» – с горькой мукою Ольга вскричала.
Тут только о муже она поняла
И, рот зажимая рукой, зарыдала. –
«Бог весть… Я вам не забуду добра.

Вы нас с Матвеем тогда-то простили.
Ведь выгнать могли! Не виню я его,
Что он не женился. Мы счастливы были
Хоть малость, и жизни спасибо за то.

Он мил мне один до сих пор. Умоляю,
Прошу вас: Матвея коль встретите вы, –
Вы будете живы – я верю, я знаю,
Скажите, что помню его». – «Уходи.

Тебе ни к чему чтоб нас видели вместе».
Розно сокрылись в шумящей толпе…
Соня услышала весть об аресте
Былого купца – слухи шли по Москве.

От горя ходила насилу живая.
Молилась. Всё думала. Улицей шла,
Вдруг оклик услышала Ольги. Не зная,
Как выразить радость, к куме подошла.

«Ольга Ивановна!» – «Сонечка, тише.
Я никому повредить не хочу». –
«Значит, всё правда?» – «Слова тут излишни…
Ты, как сумеешь, поставь уж свечу.

За упокой». – Соня ахнула: «Боже!» –
«Чему удивляться? Меня не узнать
Ты в другой раз без стеснения можешь.
Обиду не стану за это держать». –

«Ольга Ивановна, что вы!» – «Встречала
Таких… И сама бы я мимо прошла,
Да очень уж больно». – «Родни не бежала.
Всегда подойду, как теперь подошла». –

«Спасибо. Ох, тяжко мне, Сонечка. Худо.
Я загляну к тебе. Можно? Потом.
Когда-нибудь». – «Хоть на другое же утро!
Муж будет к сестре. Чай спокойно попьем». –

«Спасибо. Прощай!» Другой день был воскресный.
Ольга Ивановна к Соне пришла
И, явно боясь повредить этой встречей,
В дом ее с ясной улыбкой вошла:

«Какая хорошая нынче погода!» –
«Метель за окном. Что ж хорошего-то?» –
«Я зиму люблю – время чу́дное года!» –
«Мы с вами одни. Больше нет никого.

Соседи уехали нынче». – Слетела
У Ольги улыбка мгновенно с лица.
Прошла она в комнату медленно, села
И плакала. Мнилось: слезам нет конца.

«Не утешай меня, Соня. Не надо.
Я и пришла к тебе ведь оттого,
Что выплакать горе отчаянно рада.
Про мужа хочу рассказать своего». –

С трудом успокоилась внешне. Играли
Дети подруг, двое те меж собой
Горькую речь вели. «Так … расстреляли?» –
Соня вопрос не сдержала такой. –

«Нет, Сонечка. Пули ему пожалели!
В рубашке его на мороз отвели
И там истязали! О, лютые звери!
Признаний каких добивались они?!

Мы честные люди. У нас всё отняли.
Всё до копейки! Единственный мой!
На лютом морозе водой обливали,
Били… В тюрьме умер». – «Боже ты мой!» –

«Я тоже умру. Без него жить не буду.
Ты знаешь, узнала о нем отчего?
Такое и в книге-то выдумать трудно!
Служил человек у нас очень давно.

Три года служил. От нас взяли в солдаты.
Читать не умел, а теперь занял пост.
Приехал с шофером, одет был богато.
Жила у сестры. Разыскал! Он не прост.

“Вас, – говорит, – со дня в день арестуют.
И вашу сестру – она вам помогла.
Возьмите фамилию срочно другую.
Мужа не ждите. Уже вы вдова”.

Всё рассказал. Говорил очень просто,
Обыденно. Думал ли он напугать?
Кажется, нет. Мужа после допроса
В камеру бросили умирать.

Дышал еще сутки. О, бедный мой! Жили
Так мало мы в радости! Если б любить
Всегда, как теперь! Я ведь даже к могиле
Его никогда не сумею сходить!..

Вдумайся, Сонечка, где закопали?
Как? Ни креста нет, ни камня о том,
Без гроба, наверное, – будто предали
Собаку земле. В страшный век мы живем!