Габдулла Тукай - Последняя капля слезы

Если вдов
Встречали старых,
К ним входили
В дом мужьями…
Без грехов
В аду горели –
В преисподней,
В серной яме…

Оскорбленья,
Униженья
От народа
Мы терпели –
От незрячести,
Которой
Он страдает
С колыбели.

Наша цель –
Не поношенье,
Мы татар
Ругать не будем:
Раз незрячи –
Что и взять с них?
Мы, как все,
Слепых не судим.

Не слепых –
Хазретов зрячих
Осудить должны мы
Строго,
Что народ
Не призывают
Жить получше
Хоть немного.

У обжор-хазретов
Брюхо –
Так ли,
Этак ли припомнишь,
Так огромно,
Так бездонно,
Не насытишь,
Не наполнишь…

О реформе
Мы твердили,
Что не быть реформе,
Знали…
Хоть углы
Нам всем постыли –
Мы из них
Не вылезали.

Так прощайте же,
Хазреты,
Лишь добра
От вас мы ждали,
Ждали радости
И света, –
Но уходим
Без печали!

Так вперёд!
Вперёд, смелее!
Шаг держите
Неустанно!
Нас невежество
Держало,
Не избегли
Мы обмана.

Лишь тебе, народ,
Служенье!
Раздувайте
Пламя горна!
Нас не сломят
Униженья,
Мы вперёд
Пойдём упорно!

Почему ты, о Боже, столь разными создал людей?
Почему я ничтожней ничтожнейшей твари твоей?

Почему ты не радость, а горе мне в спутники дал?
Иль во мне и начало, и устье потока скорбей?

То горючие слёзы, вода ли горчит – не пойму!
Иль таит в себе ад эта жалкая связка костей?

Иль в душе у поэта поистине адский огонь?
Слышишь, Господи? Я вопрошаю, ответь мне скорей!

Вечных тайн властелин, ты и эту мне тайну открой,
Ибо разум мой тёмен, не может он справиться с ней.

Неужель потому сам я в чёрную тьму погружён,
Что судьбина моя самой чёрной судьбины черней?

Не в моей ли недоле злосчастного мрака исток?
Не родиться бы вовсе – так было б, пожалуй, умней.

Лишь страданье и боль я узнал в этом мире… Ужель
Сам Неджди [7] Шейх Неджди (по названию города Неджд) – основатель одного из религиозно-политических течений в исламе. не видал столько горестей в жизни своей?

Ты говоришь, тебя зовут поэтом?
Стихи слагаешь, нет неправды в этом?

Небесный звук! Но что в нём смыслят люди?
И кто тебя поймёт? Кто будут судьи?

Оставь мечту! Послушайся совета:
Не тешь свой слух ты званием поэта.

Коль на земле живёшь, вотще старанье
Снискать у неба для себя названье.

Пусть не укажут на тебя смущённо:
«Вот он – поэт, писатель, просвещённый!»

Прольётся на тебя хула за это,
Преградой встанут зависть и наветы.

Вместе со светочем правды зажги равноправия светоч,
Грей нас лучами своими, избавь нас от мрака былого.

У божества справедливости лучше мы будем рабами –
Зря до сих пор о спасенье молили мы бога иного!

Верили мы, повинуясь тупым истуканам в мундирах:
Идол душой обладает и зрение есть у слепого.

Грянь, да очистится Кааба от Лата, Гоззы и Моната, –
Жалких божков растопчи ты стопою Хаттаба святого!

Судьбы народов вершили бездушные ложные боги,
В сумрак вели их дороги, жестокий обман – их основа.

Низкий и подлый – возвышен, унижен – высокий душою.
Пусть твоя воля поставит на место того и другого.

Света конец наступает, и правды светило померкло.
Лопнули луны, и разум затмился от трубного зова.

Звёзды единства низверглись, и, как легендарная птица,
Добрые чувства доныне далеки от рода людского!

Ружья и пушки, и сабли, штыки, палачи и казаки,
Справа и слева, и сзади – кольцом окружают нас снова.

Странно: отъявленный грешник свободно в раю очутился,
Тем же, кто рая достоин, – ужасное пекло готово.

Это – о бедствиях нации я написал, содрогаясь,
Пусть возмутит тебя ропот, внемли моей жалобе новой!