Михаил Солдаткин - В пору золотую

Торжественный момент —
зигзаги света
пронизывают плоть воздушных волн,
корявым жезлом лупят без ответа,
отбрасывая отблески с окон.

От ветра нет желанного покоя,
в саду деревья выгнулись дугой,
но из души уходит что -то злое
и мир вокруг раскинулся другой.

Листва березы тысячами звуков
над домом упоительно играет,
я в роще слышу массу перестуков,
весна оркестром душу согревает.

Я выйду из калитки —
новь пленила,
по тропке двинусь к солнечной поляне,
лесная ширь вниманье захватила,
люблю бродить в дремучей глухомани.

Лучи шатер деревьев пробивают,
в чащобе – полумрак,
играют тени,
а птицы пеньем сердце забавляют,
и всем по нраву стиль произведений.

Листва еще не думает сдаваться,
сентябрь не набрал могучей власти,
осенним солнцем слаб распоряжаться,
припрятав до поры дождей напасти.

Пора грибная —
все, как на картинке,
лукошко с верхом белыми забито,
и лес, и я не любим серединки,
все тайное для нас давно открыто.

А лес наш протянулся далеко,
и есть стремленье вглубь забраться дальше,
в чащобу нас обоих увлекло,
мы вышли вслед за солнышком, пораньше.

Грибные страсти рвутся из души,
и лес встречает щедростью несметной,
люблю я листья палкой ворошить,
и вот он – боровик, едва приметный.

А следом две чернушки под кустом,
поодаль, в ямке, гладышей семейство,
волнушки дразнят розовым костром,
воистину, здесь – сказочное место.

Хватило двух часов, улов пестрит,
и дар грибной давно уже в корзинке,
а чаща вглубь отчаянно манит
пройтись до рощи звонкой по лощинке.

Я облака хочу приблизить и уснуть
в перинах осязаемых и тучных,
не стоит больше горести тянуть,
в наплыве лет, бессмысленных и скучных.

Умыть лицо струящимся дождем,
и, сверху обозрев свои владенья,
рвануть к земле загадочным огнем,
закончив жизнь в чарующих мгновеньях.

Но это так – фантом,
а наяву – обычный домик с простенькой верандой,
и я ничьих сочувствий не приму,
кому я нужен в жизни этой странной!

Ведь все ушло, остался лишь мотив
печальный и уже забытый Богом,
в годах прошедших веру растворив,
послал в конце на память непогоду.

Стою я молча.
Выстужен камин,
я вижу облаков ажурных яркость,
но я на свете все же не один,