Андрей Земсков - Колокольное дерево. Книга стихов

Машина – не птица совсем, а поди ж ты – взлетает!
Качаются над облаками два вечных крыла.
Янтарно-серебряной розой весна расцветает
На наших руках, чтобы доброю встреча была.

Но что б ни горело, ни ухало в этих моторах,
Без хрупких каких-то вещей мир не объединить.
На магах стихийных он держится, на волонтёрах,
На людях, которые тянут незримую нить.

Ах, тёплый виниловый шорох из восьмидесятых,
Где первую песенку я в три аккорда сложил,
Где торт на пятнадцать республик и нас вместе взятых
Творцы перестройки тихонечко взяли в ножи…

Ещё осенний Киев и немного
Румяных яблок на цветном Подоле,
И золото Печерских куполов
В голубизне днепровского порога
Отражено. И каждому по доле
Назначено с высоких облаков,

Из высших сфер, где голоса иные,
О прошлом и о будущем печалясь,
Поют на непонятном языке.
И подпевают им ветра степные,
И вдаль плывёт, как лодочка, качаясь,
Простреленная кобза по реке.

В кафешке на площади Рынок
мы ели лазанью,
По скользкой брусчатке
мела за окном метель.
Город был верен всегда
своему названью —
И не менял он имени,
даже когда с петель

Ворота срывала война
в близлежащей Польше,
Или когда с востока неслись ветра.
Мы были на пару дней
гостями его, не больше.
И циферблат на ратуше
напоминал: «Пора!»

Мы за руки брались,
боясь упустить всё это:
Порхающий снег,
в тиши колокольный звон,
Двенадцать ступеней вверх
по строкам сонета
И камень средневековый
со всех сторон.

В январское утро
запомни ты нас такими
Беспечными серыми птицами,
старый Львов.
Как этому городу,
нам ни язык, ни имя
Дай Бог не менять
в эпоху больших снегов.

Снова стали дни короткими, морозными,
Дышат паром на вокзале поезда.
Собирались посмотреть на паровозы мы,
Да уехали надолго, навсегда.

Укатало лето нас крутыми горками,
Принесла пургу сорока на хвосте.
Стынут новые скамейки в парке Горького —
В парке горького вина и новостей.

На Сумской скользит брусчатка под колёсами,
На Бурсацком спуске снега – завались.
Собирались в Новый год войти тверёзыми,
Только праздники опять не задались.

Дым сгоревшего отечества отхаркивать,
Может быть, придётся много лет потом.
Но склонился в тишине скрипач над Харьковом.
Нам услышать бы, о чём играет он.

Между городом Ха и городом Ха —
Вся страна изо льна и мха,
Из дощатых сараев и пьяных рож,
Из полей, где овёс да рожь.

Где густеет в ночи грозовая мгла,
Невесомо несут крыла
Из далёкого города Ха – в город Ха
Пару строк моего стиха.

Я вчера был неправ, а сегодня прав,
Но едва ли я стал другим.
Сколько будут ещё нас хватать за рукав,
Сколько раз перепишут гимн?

Сколько будет Левше крутить потроха
Неподкованная блоха?
У меня на востоке лежит город Ха
И на западе – город Ха.

На востоке Амур потерял берега,
Репетируя новый потоп.
А на западе тихая Лопань-река
По-осеннему морщит лоб,

И по городу Ха под крик петуха
Разлетаются миражи.
Обнимает рассвет оба города Ха,
Где мне выпала честь пожить.

Что там, в писаной торбе? Дешёвый товар —
Пара сотен стихов, пустяк.
Мне по Рымарской на Уссурийский бульвар
Не спуститься, увы, никак.

Но когда небеса на удачу скупы
И погода весь день плоха,
Остаётся в ответ на причуды судьбы
Усмехаться тихонько: «Ха!»

Вот и апрель, растаял снег в моём дворе,
Стучит берёзовая ветка по стеклу.
А помнишь, как мы тосковали в январе
По бликам солнца, по весеннему теплу?

И лишь полночных кухонь дружеский союз
Нам обещал, что стает снег, в конце концов,
Что вскоре минус переменится на плюс,
И перестанет ветер обжигать лицо.