Ли Цин-чжао - Яшмой звенящие цы. В переводах Алёны Алексеевой

Ночь наступила и, сильно пьяна,
смываю я медленно грим,
Сливы цветки
увяли, снимаю с волос.
Тихо проходит мой хмель,
грёзы весны словно дым,
Тают они,
не возвратишь этих грёз.

Кто-то грустит и грустит,
месяц блестит и блестит,
Полог опущен ко сну.
Снова бутоны увядшие мну,
снова последний ловлю аромат.
Снова весна возвратится ль назад?

Под вечер поднялся вдруг ветер, с дождём
нахлынул единой волной,
И смыло дневной ослепляющий зной.
Хотела сыграть, но свирель не звучит;
В цветок водяного ореха 3 3 образно о зеркале смотрюсь, —
свежа ли, бледна ли на вид?

Вишнёвые губы, как ниточка – бровь,
и кожа прозрачна, как лёд,
Чуть-чуть благовоний и пудры пойдёт.
С улыбкою глядя, скажу я тебе:
«За пологом легким на тонкой циновке
прохладно должно быть теперь.»

Ветер затих,
цветки облетели кругом,
Будто бы снег,
лежат лепестки за окном.
Яблоня долго цвела
так ярко алели цветки…
Стала весна
порой неизбывной тоски.

Пение стихло, вино на исходе,
чаша из яшмы пуста,
Лампа горит,
вспыхнет, мигнёт иногда.
Не превозмочь мне глубокой печали
долгою ночью без сна,
Где-то вдали
вскрикнула птица одна.

Снег идёт,
Новый год наступил, и весна.
В причёске – цветы,
от их аромата пьяна,
Снимаю увядшие за день цветы,
и мысли мои так грустны,
Сдержаться уже не могу,
слезами одежды полны.

Теперь я встречаю весну
на чужбине, от дома вдали,
Одна в тишине, на виски
словно нити седые легли.
Уже надвигается вечер,
и ветер свистит всё сильней,
Смогу ли теперь я пойти
посмотреть на цветение мэй.

С башни я вижу вдали
Горы в тумане, от них на равнину
лёгкие тени легли.
Легкие тени легли,
Стайкой вороны на ветках сидят,
слышу рожок я, смотрю на закат…

Иссякло куренье, угасло куренье,
сердце болит от утрат,
… 4 4 два иероглифа утрачены. теплее оденусь,
листья утуна летят.
Листья утуна летят,
Снова красотами осень полна,
снова сижу в тишине я одна.

Посреди увядающей жёлтой листвы
хризантемы цветы высоки,
Белоснежны как яшма сверкают они,
словно тысячи брызг – лепестки.
Благородством подобны достойным мужам,
ничего совершеннее нет, —
Незапятнанный редкостный свет.

Слива мэй слой за слоем возносится ввысь,
но с ней рядом – как будто бледна,
Тьма бутонов сирени – в сравнении с ней
по природе проста и бедна…
Ароматом пронзит, затоскуешь тогда,
и потянется памяти нить…
Эти чувства – не остановить.

После болезни подняться невмочь,
и на висках седина.
Лёжа любуюсь я полной луной
через завесу окна.
Пью с кардамоном горячий настой,
брошен в него чайный лист,
Крепок отвар и душист.

Сяду в постели, читаю стихи
в уединенье своём…
А за окном живописный пейзаж,
стихло всё перед дождём.
Кинмокусей 5 5 С кинмокусеем (османтусом) в Китае связано множество легенд, ведь его цветы, кроме всего прочего, являются символом китайского праздника Луны, который отмечается в сентябре – именно в это время душистый кинмокусей начинает свое обильное цветение, которое может продлиться до самой весны. , восхищаться лишь им
можно весь день напролёт,
Даже зимой он цветёт.