Василий Рожков - Метеософия от Я до А. Стихотворный курс

Пэры, маршалы, маркизы
За трофейные сервизы
Друг у друга отбирают
Званья, титулы и саны.

Вдалеке от женщин вздорных
В окуляры труб подзорных
Видно страждущее око
Коллаборационистки.

И стремится к ней вояка,
Не подумавший, однако,
Что прекрасное далёко
Станет смертоносно-близким.

Серебро под сапогами
Станет белыми снегами,
А прогулочные рощи
Превратятся вдруг в завалы.

От Варшавы до Мадрида
Наприступные для вида
Обернутся злы и тощи,
Наги, босы и усталы.

Побежит за ними следом
Долгожданная победа
И ладонью в рукавице
Ниже спин их будет шлёпать.

И удары эти градом
Скачут вечным арьергардом
От столицы до столицы
Под колено да под локоть.

А когда залечат раны
Молодые ветераны,
Персифали, ланцелоты,
Господа-комедианты,

Упадёт корона с трона,
На дрова пойдут знамёна,
Изотрётся позолота,
Потускнеют бриллианты.

Долго ждать им не придётся —
От другого полководца
Примут маршальские жезлы
Стратилаты, воеводы.

Глядь – и вновь неутомимо
Строевая пантомима
Конно, людно и железно
Оседлает гребень моды.

Вначале было Слово – ослепительная вспышка.
Так молнии решили и открыли в небе кран.
Потом пришли раскаты, их замучила одышка,
Они себе налили горячительный стакан.

Прошло четыре утра; клавесином подоконник
Служил безумным каплям, сочиняющим стихи.
– А помните, как раньше гарцевали в небе кони?
Вращая бакенбардами, ворчали старики.

Заливисто смеялась ослепительная вспышка.
Так молнии задумали ответить старикам.
Явились отголоски с барабанами под мышкой
И дрогнувшие пальцы опрокинули стакан.

Полнеба затопило, а вода сровнялась с сушей,
Раскаты закрутили старый вентиль до щелчка.
– Мне конский топот слышится,
внимательно послушай!
Старик шептал взволнованно над ухом старика.

И снова завальсировали облачные кони —
Так издревле предсказано хозяином небес,
А молнии с раскатами в обнимку на балконе
По нотам-по перилам исполняли полонез.

Распался чистый изумруд
Лугов среди лесной глуши.
Под снегом красками умрут
Они, прикажут долго жить.

Ещё силён и светел яр,
Но всё на убыль вместе с ним
Уйдёт, и листьями пожар
Древесных крон храним.

Кирпично-алый клён бубей
Опять побил червовый туз
И холод давит, хоть убей,
На спину, словно тяжкий груз.

Нога тонула в опадавших
С деревьев девственных мирах.
Там, где костры пылали раньше,
Теперь светлеет прах.

Откроет день глаза – лишь слово
Воочию узрит, лишь лес,
Что на стекле был нарисован
Молитвами морозных месс.

И снова будет в двери вьюга
Стучаться ночи напролёт,
И, в старом потеряв друг друга,
Найдёмся в новый год.

Душно. Без тепла —
Одно название на странном языке.
Воздух, как смола,
Растворяется в протянутой руке.
Люди, словно цепкие следы
Других людей, уже бывавших здесь.
День в позе лотоса сидит
И превращает в огнедышащую смесь
Самого себя.