Роберт Рождественский: Лучшие стихи

Он так мечтал о небе —

синем-синем!

О невозможно белом парашюте,

качающемся в теплой тишине…

Еще мечтал он

о ночных погонях!

О странном,

древнем ощущенье скачки,

когда подпрыгивает сердце к горлу

и ноги прирастают к стременам!..

Он цирк любил.

И в нем —

не акробатов,

не клоунов,

не львов,

больших и грустных,

а девочку,

шагающую мягко

по воздуху,

спрессованному в нить.

О, как он после представлений клялся:

«Я научусь!

И я пойду за нею!..»

Вы скажете:

«Но это все наивно…»

Да-да, конечно.

Это все наивно.

Мы —

взрослые —

мечтаем по-другому

и о другом…

Мечта приходит к нам

еще неосязаемой,

неясной,

невидимой,

неназванной,

как правнук.

И остается в нас до исполненья.

Или до смерти.

Это все равно.

Мы без мечты немыслимы.

Бессильны.

Но если исполняется она,

за ней – как ослепление —

другая!..

Исполнилось лишь самое начало.

Любовь исполнилась

и крик ребенка.

Исполнились друзья,

дороги,

дали.

Не все дороги

и не все друзья, —

я это понимаю!..

Только где-то

живут мечты —

наивные, смешные, —

с которых мы и начали мечтать.

Они нам в спины смотрят долго-долго —

вдруг обернемся

и «спасибо» скажем.

Рукой взмахнем:

«Счастливо.

Оставайтесь…

Простите за измену.

Мы спешим…»

Но, может, это даже не измена?!

…А доктор

собирает чемоданчик.

Молчит и улыбается по-птичьи.

Уходит.

И уже у самой двери

он тихо говорит:

– А я мечтал…

давно когда-то…

вырастить

овчарку…

А после

подарить погранзаставе…

И не успел… —

Действительно, смешно.

Я по улице иду —

удручен.

В магазинах

нет вопроса:

«Почем?»

На вокзалах

нет вопроса:

«Куда

по планете разбрелись поезда?..»

Этот сон

приснился в пятницу мне

(может, он —

к деньгам,

а может —

к войне).

Я попал на заседание вдруг

Академии

Серьезных

Наук…

Академики —

дотошный народ

(сорок лысин,

восемнадцать бород) —

при параде,

при больших орденах

обсуждают

вопросительный знак.

Рассуждают о загадках его…

Говорят, что он немножко

того…

Не умеет

эпохально звенеть.

Заставляет временами

краснеть…

Не зовет,

не помогает в борьбе…

«Задается» —

значит, мнит о себе.

Если даже и ведет

иногда,

то заводит

неизвестно куда…

Решено:

недопустим компромисс!

Решено, что этот знак —

пессимист.

И записано,

что он отменен,

так как

«нет уже потребности

в нем».

«Восклицательным знакам —

почет!!»

(Вопросительные —

взять на учет.

Разрешить для них

журчание вслух

при наличии

особых

заслуг…)

Телефон «09»

вправе молчать.

(Если нет вопросов —

что отвечать?)

Нет вопросов,

и не слышно гудка…

«Мосгорсправка»

растерялась слегка.

Но потом она опомнилась и

заклеймила

заблужденья свои…

Только сложности возникли опять:

«Как

с вопросами детей

поступать?..»

Просит ректор МГУ разъяснить:

«Что с экзаменами?

Чем заменить?..»

Все супруги

соблюдают престиж.

Ведь не спросишь:

«Почему ты грустишь?..»

И не скажешь:

«Ты сегодня бледна…

Что с тобою?

Может, помощь нужна?..»

Нет возможности

задачник добыть…

Не вздыхает Гамлет:

«Быть

иль не быть?..»

Нет задумавшихся.

Быт упрощен.

В магазинах нет вопроса:

«Почем?»

На вокзалах нет вопроса:

«Куда

непонятные ушли поезда?..»

Нет кроссвордов.

КВН не бурлит.

И не спрашивает врач:

«Что болит?..»

Лишь в кошмарных

появляется снах

отмененный

вопросительный знак.

…А природе

не впервой отставать.

А природе на запреты

плевать!

Вопросительно

глядит сова.

Вопросительно

шуршит трава.

Вопросительна пчела в цветах.

Вопросительны краны в портах.

Вопросительно закручен

ус.

Вопросительно свернулся

уж…

Если даже у змеи

вопрос,

что же делать тем, кто —

в полный

рост?!

Ну, ладно, —

мы

рождаемся.

Переживаем.

Старимся.

Увидимся —

расстанемся.

Зачем?