Георгий Скрипкин - Петербургская вольница. Сборник стихов

Пусть родные общаются,
не скрывая душевность.
Пусть из уст вырываются
только смех и напевность.

Чтоб устранить усталость старых плеч
Я искупался в розовом закате.
Хотел для песни иволгу привлечь,
но та укрылась в лиственном халате.

Зато включила сви-ри свиристель,
растрогав сердце радостным напевом.
И понял я, что лес не опустел,
и оттого душа моя запела.

О том, что я вдыхаю русский лес
и прославляю русскую деревню,
в которой нет заманчивых чудес,
но есть покой, который я приемлю.

В ней есть душа, открытая для всех
и доброта, привитая годами.
В вечернем небе видится успех,
за тот успех ответственны мы сами.

Мы из шалмана будем долго выходить.
Распутать сеть бесправия непросто.
Нам нужно вновь Россию полюбить
и возродить мечту великоросса.

Нам нужно взять достоинство и честь
и отделить от подлого мздоимства.
Пусть возвестит пророк благую весть
о том, что в прошлом время эгоиста.

О том, что злу Россию не сломить,
не победить безнравственным наскоком.
Иначе бог нас может не простить
иль обложить пожизненным оброком.

Три пары глаз ласкают удивленьем.
Для них совсем неведом этот мир.
В них чистота непознанных явлений
и красоты волшебный эликсир.

Они глядят с восторженным желаньем
познать судьбы неведомую нить.
Сияет в них добра очарованье,
какое очень хочется испить.

Я в них читаю детскую невинность,
что не укрыть в душевной глубине.
Как умиляет милая наивность,
да не одна, а взятая втройне.

Мой город – Красное Село.
Ты к граду стольному прижался
и с ним доселе не расстался.
Тебе привольно и светло.
Твоих полей коснулся Петр.
Ты был военною столицей.
Твои доверенные лица
пришли из царственных господ.
Ты, как хранитель старины,
вошел в наследие Юнеско.
Твое значенье в жизни веско,
а устремления ценны.
В тебе ни капли суеты,
а только гордое смиренье
и планов творческое рвенье
с приданьем скромной красоты.
Готов я петь тебе хвалу,
бродя по парковым аллеям,
и, сбросив маску лицедея,
о добром здравии молю.

Метёт поземка, видимость сметая.
Кружится снег над скованной Невой.
А я иду, усталости не зная
и вывожу мотивчик озорной.

О том, что я в упор собор не вижу,
что чуть видна знакомая игла.
Что наглый снег ударил по престижу
и, знать, плохи у Питера дела.

Но я брюзжать сегодня не намерен,
призывный зуд ударил по мозгам.
Потенциал усердия измерил
и бросил вызов ветреным снегам.

Грешу и каюсь, каюсь и грешу,
а иногда и грех не замечаю.
Делиться счастьем с кем-то не спешу,
но от других по наглой получаю.

Я не готов влюбляться навсегда,
меня на день порою не хватает.
Я ловелас, но это не беда,
а лишь порок, который окрыляет.

Люблю кутить в компании подруг,
купаться в их внимании и ласках.
Как необъятен мой порочный круг,
в котором я слоняюсь без опаски.

И мне приятна жизни круговерть
с волненьем чувств от запахов Диора.
Мне в этот рай всегда открыта дверь,
в нем никогда не будет перебора.

Зима – художник первоклассный.
Её пейзажи хороши.
Ей не грозит цензуры ластик,
она рисует для души.

В её палитре снег и иней,
морозный воздух и капель.
Ей помогает небо синью,
когда кончается метель.

Ей помогает златом солнце,
когда лучами гладит снег.
Оно пейзаж не жжет до донца,
ну, разве только по весне.

И получаются картины,
с которых трудно глаз отвесть.
И даже снежные куртины
несут нам благостную весть.

Зашёл к приятелю в избу,
не вспомнив лучшего местечка.
Чтоб не испытывать судьбу,
прижался боком к русской печке.
От печки веяло теплом,
огонь хозяйничал в горниле.
Котяра сжился с лежаком
и вниз посматривал уныло.
Стояли яства на столе —
питьё и масса разносолов.
Не грех расслабиться в тепле,
добры не только хлебом – солью.
Потом налили по второй,
избу украсили беседой.
Сказал приятель заводной —
нас печь порадует обедом.
Такого вкусного борща
не сварят в лучших ресторанах.
У печки русская душа
и повар с именем Светлана.
Сказал и взглядом приласкал
жену, что справилась с ухватом.
А я глазами показал,
что с ней не зря его сосватал.
А после песню затянул
про козни дерзкого мороза.
Под песню выдал слабину —
на щеки выкатились слезы.
А с ними русская душа
раскрылась чувственным порывом.
Изба уютом хороша,
а друг характером игривым.