Наталья Терликова - Понедельник. №8

– Давай потом, – прошептал Рой и продолжал лежать у входа, наслаждаясь приятным ароматом травы и сладкой истомой, которая распространялась по всему уставшему телу.

– Да я не против потом, – обрадовался Боб и развалился в тени под огромным эвкалиптом. – У меня тоже ноги гудят от усталости.

«Если у тебя есть мечта и желание, – вдруг Рой чётко услышал голос отца, – то ты пройдёшь сквозь закрытую дверь и даже прорастёшь сквозь асфальт».

Рой приподнял голову. Боб лежал под деревом и крепко спал, а рядом больше никого не было. Только маленький ёжик выполз из травы, громко протопал мимо и остановился у входа в «Лавку». Через пару минут по двери потекла вода, и деревянная поверхность превратилась в зеркало, а ёжик исчез, как будто растворился в своём отражении.

«Что за чертовщина?» – удивился Рой, с трудом поднялся и подошёл к зеркалу поближе. Как только он увидел своё отражение, вокруг закрутился вихрь, поднял его в воздух и пронёс сквозь зеркальную дверь «Книжной Лавки».

2.

Рой очнулся в нереально светлой комнате. Он плыл в прозрачном кресле среди вещей, которые казались сделанными из воздуха и тумана.

– Как ты попал в мой сон? – вдруг раздался голос из облака, которое плыло ему навстречу.

– А ты кто? – испугался Рой.

– Ромка, – ответило облако. – Сегодня мне исполнилось десять лет.

Сердце кольнуло, и он увидел грустного-грустного мальчика, который сидел внутри облака и прижимал к себе коробочку с ёжиком. Тем самым ёжиком, который исчез у входа в «Книжную Лавку».

– А почему ты плачешь? – спросил Рой и невольно вспомнил своё десятилетие, когда папа подарил ему ёжика Кешку, и в тот же день ушёл из дома навсегда.

– Сегодня меня бросил отец, – прервал воспоминания Ромка.

– Да не тебя бросил отец, – возразил Рой. – Родители сами по себе решили развестись.

– Откуда ты знаешь? – удивился Ромка и перестал плакать.

– А потому что ты – это я много-много лет назад, – улыбнулся Рой. – Тогда меня звали Ромой, и у меня тоже был ёжик Кешка. А Роем я стал потом, когда начал писать книги.

– Круто, – обрадовался мальчик. – Значит я стану известным писателем.

– Увы, – вздохнул Рой. – Прости, у меня не получилось стать известным.

Ёжик высунул мордочку из коробки и громко фыркнул. А Ромка снова заплакал:

– Ты испугался и отказался от мечты.

– А что ты сделал для того, чтоб стать известным? – разозлился Рой. – Сопли распустил, пожаловался Кешке на свою судьбу и выписал в отдельную тетрадку цитаты из очередной прочитанной книги. И всё думаешь, что завтра проснёшься знаменитым?

– А что я ещё могу сделать, – продолжал плакать Ромка, – когда меня бросил отец?

– Ты уже большой мальчик, – успокоил Рой. – Попробуй выслушать отца, понять и простить. Пока не поздно.

– Как это поздно? – спросил Рома.

– А так. Сегодня ещё вовремя, а завтра уже поздно, – ответил Рой. – Завтра ты можешь проснуться в мире, где нет папы.

– Я как-то об этом не подумал, – засомневался Ромка.

– А ты думай, будущий писатель, – строго сказал Рой. – Писать книги – это тяжёлый и неблагодарный труд. И если вдруг твои произведения начинают нравиться читателям, тут же откуда-то появляются завистники, которые обливают тебя грязью и делают всякие пакости.

Рой замолчал. Ему не хотелось впускать в эту светлую комнату свои неприятные воспоминания и боль, которую они тянули за собой.

– Да не обращай внимания на всякие сплетни, – воскликнул Ромка. – Я обещаю тебе, что утром позвоню отцу.

– А я забью на сплетни и продолжу писать книги, – рассмеялся Рой.

– Тогда у нас появится ещё один шанс, – серьёзно заявил Ромка.

На душе заметно полегчало, а кресло под Роем постепенно превращалось в туман, который поплыл по Млечному пути среди пушистых облаков и грозовых туч.

3.

Рой проснулся в удобном кресле незнакомого кафе. Здесь было довольно уютно. Полумрак, высокие потолки, стеллажи, наполненные антикварными книгами, живые цветы в больших напольных вазах способствовали чудесному настроению и навевали приятные воспоминания. Перед ним на столике стоял бокал с зеленоватым коктейлем, а рядом лежала книга «Р. Кон. В начале было сновидение». Рой сделал небольшой глоток из бокала и прислушался к странному разговору трёх женщин за соседним столиком.

– Что за кайф в этих бумажных книгах, – удивлялась одна. – Читать невозможно, а стоят бешеные деньги.