Мария Визи - A moon gate in my wall - собрание стихотворений

Пусть никто не увидит слезы,
никому их не покажу…
Только ветку свежей мимозы
у креста тебе положу.
Я пришла сюда поклониться,
здесь, на месте этом святом,
где простые серые птицы
поют над твоим крестом.

Облака бродили, как белые овечки,
по широкому полю травы голубой.
Маленькие девочки на своем крылечке
мирно разговаривали между собой.

Стройная березка над ними развесила
легкую, курчавую крону свою.
Девочки болтали мирно и весело,
на солнышке сидя, как будто в раю.

О чем говорили, никому не известно,
но вдруг, неожиданно, как тучка нашла,
и вдруг, как будто им стало тесно,
одна вскочила и прочь ушла.

А другие нахмурились и замолчали.
И разошлись, не попрощались.

Гроздья красных предосенних ягод,
сосен серебристые стволы,
золотые крыши дальних пагод,
пряный запах хвои и смолы.

Вьется тропка под гору крутая,
а внизу, в ложбине, монастырь.
Жарко солнце моего Китая,
ярко небо, — синева и ширь.

Тан-чже-сы… Приветливые ламы
путнику выносят свежий чай.
Ностальгия — расставанья драмы —
разве сердцу скажешь — «Не скучай»?

В белой комнате сидели люди,
от беды пришедшие туда,
думали о том, о сем, — о чуде
— том, что не случится никогда.

А в соседней, за закрытой дверью,
тихо говорили доктора
в дружеской среде, без лицемерья:
«Тех подлечим, а вот той — пора».

И попозже вышла молодая,
прикусила бледную губу
и прошла, глаза не подымая,
горькую встречать свою судьбу.

Сегодня солнца не было совсем,
и сад, почти безветреный, был нем,
и птицы все попрятались в гнезде,
и было тихо на земле везде.

И только полусонная сова,
глазища приоткрыв едва-едва,
метнулась с ветки, услыхав сквозь тишь
в пустой траве скребущуюся мышь.

Мне что-то грустно. Посидим вот здесь.
Дневное солнце за горы зашло,
и неба полог в ясных звездах весь,
но на душе не ясно, не светло.

Ночная не пугает темнота.
Пусть люди говорят: «Не дремлет ворог».
Я осенила знаменьем креста
того, кто дорог мне и кто не дорог.

У них мешки за плечами.
Их манят чудные сны.
О ни проходят ночами
границу чужой страны.

Они крадутся, как воры.
Река — через реку вплавь.
Им снятся золота горы —
их ждет свирепая явь.

А там, в далекой деревне,
где дерзкий рождался сон,
уже с колокольни древней
плывет погребальный сон.

Ночь бесконечная тащится.
Ах, далеко до восхода…
Звездное небо таращится,
бликами падает в воду.

Гаснут костры у становища,
пахнет полынью и мятой.
Из лесу вышли чудовища
тенью ночною, косматой.

Вот он, предел одиночества —
эхо последнего стона!
Давнему сбыться пророчеству
здесь, на реках Вавилона.

На равнине черной печали,
что крылом задела война,
полевые цветы молчали,
и на них глядела луна.

Где вчера корежились танки,
там сегодня из-под земли
красно-огненные саранки,
будто капли крови взошли.